Ладно, и последний на сегодня, четвертый по счету вопрос. Что же, черт тебя дери, из предыдущих трех вопросов вытекает? «А хрен его знает!» – неожиданно громко вслух ответил сам себе я и выключил воду. Утро вечера мудренее, типа – время, может быть, покажет. Пока надо птицей лететь домой, срочно включать мобилу, а то благоверная моя Галина сейчас начнет задавать гораздо более простые и конкретные вопросы, на которые ответить будет гораздо труднее, чем на все нагромождение философско-этических торосов, которые я тут себе понастроил. Я вытерся, вылез из ванны, мельком взглянул на себя в зеркало – стареющий, толстеющий, лысеющий, но очень еще даже ничего мужчинка с интересной проседью в темных волосах и синими, как номерные знаки на ментовских лайбах, глазами. Подмигнул своему отражению и вышел из ванной.
Талия, уже одетая в тот же домашний и очень милый наряд, в котором встречала меня несколько часов назад, сидела в кресле нога на ногу и курила. Из динамиков магнитолы неторопливо лились фантастические гитарные пассажи.
– Карлос Сантана? – улыбнулся с порога ванной я.
– Ты просто меломан, или…? – туша в пепельнице сигарету, вернула мне улыбку Талия.
– Просто, а ты? – переспросил я.
– А я – просто музыкальная школа, консерватория, отборочный тур конкурса имени Чайковского и…все, – рассмеялась Талия, но глаза при этом у нее были грустные-грустные. – Пришлось уйти с третьего курса.
– А на каком инструменте ты играла? А почему не продолжаешь учиться? А что конкурс – не прошла? – закидал ее вопросами я, потихонечку одеваясь.
– Нет, почему не прошла? – задумчиво ответила Таша. – Прошла в финальный тур. Но он начинался еще через несколько месяцев, а тут как раз начали происходить такие изменения в организме, что я утром не узнавала себя вчерашнюю в зеркале. Представляешь, я к тому времени уже года три принимала гормоны, и все как-то без толку. Я уже отчаялась, если честно, а тут как начала грудь расти – буквально как на дрожжах. За три месяца на три размера. Скрывать не стало никакой возможности. Сокурсники стали поглядывать подозрительно. В общем, пришлось выбирать между музыкой и собой. Так и ушла в бессрочную академку. Ну, и выступить на конкурсе, соответственно, не пришлось. А училась я по классу скрипки.
Боже, еще и скрипачка! Фантастика! Ведь талант извлекать из человеческих душ эмоции посредством музыки я всегда ценил выше всех прочих аналогичных дарований, типа живописания или способности к письму.