Это всего лишь стычка с тремя пчёлками-скорпионами. Что будет,
когда возьмусь за рыбу покрупнее? Вопрос неутешительный. Ответ на
него — того хуже. Голова нещадно болела, и я закинулся парой
таблеток обезболивающего. Нельзя ими злоупотреблять. Но для этого
мне нельзя злоупотреблять силой. Сегодня я слишком сильно нагрузил
разум. Как минимум половина боли от этого, а вовсе не от чужих
кулаков.
Когда убедился, что выгляжу более-менее приемлемо, то поднялся
наверх и постучал в дверь сестры. Открыв, заглянул внутрь. Она
сидела на кровати, откинувшись спиной на стену, и листала
учебник.
— Привет, Курт, — поздоровалась она рассеяно.
— Привет, Али. Как твой день?
— Хорошо. А твой?
— Тоже неплохо. Ты ела?
— Вроде бы да, — задумалась она и, кажется, позабыла, что
разговаривает со мной.
Больно. Каждый раз больно смотреть на это.
Десять дней назад Али не пришла домой. Я искал её весь долгий
вечер и ещё более долгую ночь. Нашёл бредущей по дороге, недалеко
от той самой лестницы между районами, в разорванном платье, с
кровоподтеком на лице. Отец до сих пор уверен, что она была у
подруги. Незачем ему тащить этот груз правды. Сама Али ничего не
помнит о том вечере. Я позаботился об этом.
Она тогда многое потеряла. Гораздо больше, чем теряют хорошие
девочки, встретившись с плохими парнями.
— Пробовала рисовать? — спросил я, зная ответ.
— Рисовать..? — удивилась она вопросу и тому, что я нахожусь
здесь. — Я же не умею рисовать…
— Да, точно… Просто так спросил. Отдыхай, Али. Если что, я у
себя.
— Конечно, Курт… — она снова потеряла нить разговора.
Вопрос про рисование был проверкой, насколько крепки мои скрепы,
удерживающие её разум. Его задать мог только я. Спроси кто другой,
случится беда.
Будь я чуть опытнее, то исправил бы это, но мне не хватало ни
силы, ни знаний, ни мастерства. Приходилось мириться и благодарить
удачу за то, что хоть что-то смог исправить.
Последние десять дней были адом для нас обоих. Сестра наконец-то
успокоилась, а мой ад продолжился. Спуск в Низины — его часть. Я
как Данте, отправился в самый низ, чтобы вернуть нечто важное.
Зайдя к себе в комнату, устало опустился на кровать и несколько
минут молча смотрел в стену. Потом заставил себя подняться, открыл
ящик и достал папку с рисунками.
Они не являлись вершиной художественного мастерства, но были
сделали достаточно толково. Любой бы подумал, что автор рисовать
умеет, любит и часто это делает. Толстая папка. Много накопилось за
все те года, что моя сестра “пачкала бумагу”. К этому её мама
пристрастила. В этом Али спасалась в самые темные вечера после
того, как мамы не стало.