— Хочешь зайти? — обрадовалась она,
заметив, что я стою у свадебного павильона.
— Без противогаза? Нет уж,
воздержусь.
— Какая ты ворчливая и
пессимистичная!
— Какая есть. Кстати, где здесь можно
поесть?
— Поедем к Каджал. Она тебя накормит,
— Пуджа развернулась, чтобы направиться к лифтам.
— Если у неё токсикоз, то как-то
некрасиво лопать при ней? Или она будет сидеть рядом в обнимку с
ведром?
— Наверное, ты права.
— Так где здесь можно
перекусить?
— Пойдём, — Пуджа двинулась в
противоположную от лифтов сторону.
Мы вышли на широкую лестницу,
застеленную тёмно-синим ковром, и спустились по ней вниз. Из
динамиков на стене играла приятная мелодия, которая успокаивала.
Мне ещё сильнее захотелось спать. Пожалуй, будь здесь диван, я бы
отложила завтрак-обед на ужин и хорошенько отоспалась.
Пуджа привела меня к ресторанчику на втором этаже. Перед нами на
прозрачной стенке висела вывеска: "Бэлли
чата хэ", переливаясь разными цветами. [Bellychahtahai (английский и хинди) —
желание живота. Здесь обыгрывается название фильма
"Dilchahtahai" (хинди)
— желание сердца.]
Звякнул колокольчик на двери, и мы
вошли в прохладное помещение всё с той же спокойной музыкой. Тут
сильно пахло специями. Сквозь аромат пряностей едва-едва
пробивалась неприятная вонь от подгоревшего молока.
Я устало опустилась на мягкий диванчик, бросив рядом пакеты с
покупками, положила руки на стол и уткнулась в них лбом. Голова
гудела, глаза слипались, а в животе требовательно урчало.
— Что будете заказывать? — настойчиво
поинтересовался приятный мужской голос.
Настойчиво, потому что он задавал этот
вопрос не в первый раз. Но у меня просто не было сил поднять на
него взгляд и ответить.
Когда я всё-таки смогла взглянуть на официанта, то увидела
взрослого дядечку с взъерошенными чёрными волосами и редкими,
словно приклеенными или нарисованными, усами.
И что мне заказать? Во-первых, я не знаю, что здесь есть.
Во-вторых, какие цены в этом ресторане? Не удивлюсь, если тут за
углом есть простенький фастфуд, а Пуджа из вредности привела меня в
самое дорогое заведение.
— У вас есть бутерброды? —
нерешительно уточнила я.
— У нас есть всё, — широко улыбнулся
официант.
Ему бы петь, честное слово. Казалось,
что в его голосе сквозит постоянная улыбка. Наверное, даже когда он
на кого-то кричит в гневе, окружающие думают, что это просто
дружеское подначивание.