И этот романтический флер впоследствии стал заслонять реальный вклад литературного изобретателя и неутомимого труженика (в периоды, когда он не был неодолимо болен) в американскую культуру.
Литература США, сильно зависевшая от культурных традиций бывшей метрополии, так и не сумела подняться выше британских образцов в так называемой литературе мейнстрима. Зато именно в таких жанрах, что считались даже во времена По несерьезными, потрафляющими массовому потребителю, великий поэт сумел произвести настоящий прорыв. И плодами этого прорыва американская литература пользуется до сих пор – нужно быть неплохим знатоком культуры США, чтобы с ходу назвать пять-десять имен американских писателей-реалистов, оставивших значимый след во всемирной литературе. Зато любой мало-мальски «продвинутый» любитель детектива или фантастики с ходу припомнит множество имен американцев, этапно повлиявших на развитие этих жанров.
Укоренившийся в нашем обществе (по вполне понятным причинам) презрительный антиамериканизм мешает объективно понять всю сложность американской культуры и причудливые пути ее эволюции. Между тем эта культура оказалась яркой и привлекательной, изобретательной и экспансивной. И произошло это не просто так, а благодаря усилиям ее выдающихся творцов.
Таких, как Эдгар Аллан По.
Проложенные безумным поэтом дороги вели к совершенно новым горизонтам. Причем не только для американцев, но и для всего остального человечества. Эдгар По продемонстрировал, что есть и области духа, и литературные технологии, которые не догадались изучить ни в Старом, ни в Новом Свете. Он, почти каждодневно борясь с духовным разладом и безумием, создал блестящие образцы литературы, по сей день остающиеся примерами идеальной прозы и поэзии не только для США, но и для остального мира. И сотворил он это почти у самого старта духовного пути американского варианта западной цивилизации…
Ведь в начале девятнадцатого века США были молодой, бурно развивающейся, многообещающей страной с неисправимо провинциальной культурой. Впрочем, учитывая потенциал Нового Света, прорыв и в этой области должен был произойти. Штаты должны были бы повторить новую Войну за независимость, только уже мирными методами и на страницах журналов и книг, освободившись от довлеющей культурной гегемонии Англии. (Кстати, эта война оказалась куда труднее, тяжелее и затяжнее, нежели война 1775–1783 годов.)