Взгляд зацепился за разноцветную
шкурку, и я с облегчением выдохнула. Зверек попался. Видимо,
навыки, полученные в подростковом возрасте, еще не все забыты.
Есть!
— Я это сделала! — завопила, прибежав
на наш обустроенный пятачок около реки.
Счастью моему не было предела. В этот
раз помимо ягод и некоторых плодов я принесла мясо! Причем тушка
немаленькая!
— Ты с объёмами поосторожнее,
холодильник мы еще не изобрели, — не оценила моих подвигов
Волкова.
Вот же гадина. Я тут старалась, а
она…
— И что теперь делать с этим телом? —
нерешительно замерла я над мёртвым зверьком.
Его, конечно, жалко, но в сложившейся
ситуации либо мы, либо он. И, несмотря на ужасы моей новой жизни,
есть хотелось просто жуть.
— У тебя в этом-мире последние мозги
потерялись? — возникла рядом со мной Катька.
Посмотрев на врагиню, я сразу
представила ее на месте мертвого зверька. Только она скорее не
млекопитающее, а пресмыкающееся. Вот ведь змея!
— Да не вопрос. Раз такая умная,
разбирайся с тушкой сама, а я приготовлю.
— Это потом-можно будет есть? — с
сомнением посмотрела на меня Волкова.
— Ты мясо подготовь, а остальное не
твоего ума дело, — хмыкнула я.
— Все будет в лучшем виде. Я сначала
хотела быть хирургом, пока не перевелась. Работу сделаю
профессионально.
Я с сомнением покосилась на врагиню,
а та отправилась к своей сумочке. Там топор у нее, что ли,
припрятан? Но Катька вытащила свой маникюрный набор и под моим
шокированным взглядом отправилась к зверюхе.
Вы пробовали свежевать тушку пилочкой
для ногтей и ножницами? Страшное зрелище! Спрятавшись за дерево,
чтобы меня не забросало результатами труда одной сумасшедшей, я
вспомнила ее заявление о том, что она могла стать хирургом.
Мамочки! Как страшно жить-то!
Несмотря на пережитые страсти, есть
все равно хотелось. Может, сказывалась толстокожесть медиков. Мясо
на костре пахло очень вкусно и муки совести быстро отошли на второй
план.
Но ясно было одно — очень не хватает
соли. Просто очень.
***
— Исаева, как человека тебя прошу, не
надо!
— Волкова, взгляни правде в глаза. У
тебя рана, медикаментов нет. Я, конечно, врач, но не могу лечить
словом. А тут листик, похожий на подорожник. Я еще могу плюнуть на
него…
— Вот не надо этого, не надо! У тебя
слюна ядовитая, — отшатнулась от меня врагиня.
— Еще раз так скажешь, я тебе могу
еще и фингал добавить, — рыкнула я и, глубоко вздохнув, продолжила:
— Слушай, есть, конечно, еще способ, но тебе он понравится еще
меньше. Животные лечатся таким образом…