— Ты жестока… — промолвил Рунеро.
— И такой нравлюсь тебе. Разве
нет?
Снова послышался шорох ткани и
лобзания сладкой парочки, а я, словно кукла, еле переставляя ноги,
двинулась вдоль коридора.
Что же делать? Правда ли то, что
сказала принцесса? И если правда, то как доказать свою
невиновность? Поверит ли мне кто-нибудь, если я скажу, что меня
подставила ревнивая гадина?
Тряхнув головой, я усмехнулась. Кому
здесь вообще интересна правда? Неужели я забыла, что живу в мире,
где правят обман, интриги и власть?
— Габриэла Дакар?
Повернувшись, я поняла, что мое время
вышло. Позади меня стояли два стражника и глава тайной канцелярии —
гоблин и карающий меч империи. Он не знает жалости и не берет
взяток. Гоблин, и этим все сказано: для них честь и долг превыше
всего.
Сейчас мощного телосложения мужчина в
черной форме со стоячим воротничком возвышался надо мной, подавляя
своими габаритами.
— Господин канцлер, — ответила я на
приветствие, поклонившись.
Все словно застыло, и я будто со
стороны наблюдала за собой. Состояние шока сделало меня
невосприимчивой к эмоциям. Я не чувствовала страха, меня не
тревожили переживания, только коленки тряслись.
— Прошу вас пройти со мной, я хотел
бы с вами побеседовать.
Сзади послышались шаги, и,
обернувшись, я увидела удивленно взирающих на меня принцессу и
Рунеро. В глазах бывшей подруги проскользнуло понимание: она
догадалась, что я знаю о ее предательстве.
— Конечно, пойдемте.
Пока мы шли по коридору, глава тайной
канцелярии внимательно наблюдал за мной, но я оставалась
бесстрастной. И лишь когда он свернул в другом направлении,
выказала удивление.
— Мы не идем к вам в кабинет? — чуть
повернула я голову в сторону гоблина.
— Нет, мы идем к главе вашего клана,
там нас ожидают и ваши родители.
— Зачем?
Я не стала пояснять свой вопрос,
канцлер понял и так. В моих родителях не было нужды, если мне
собирались предъявить обвинение: я совершеннолетняя.
— У нас состоится неофициальный
разговор, и уже от вас будет зависеть, как я поступлю дальше.
Теперь мне действительно стало не по
себе. Передернув плечами, я попробовала отогнать тревогу подальше,
чтобы не впасть в банальную истерику. Сейчас нужны не слезы, а
ясная и трезвая голова.
Канцлер галантно отворил дверь,
пропуская меня вперед, и вошел сам, оставив стражников снаружи.