- Так что, формально, по всем законам, вы совершили акт
дезертирства, - сухо отчеканил полковник.
Сергей глубоко вздохнул и начал считать. Закончил, и
поинтересовался почти спокойно: - Товарищ полковник, а что сказали
в моем ведомстве? Ничего? Странно. Но тогда можно было отправить
запрос чекистам? Уж они-то наверняка должны знать что произошло на
самом деле... Неужели вместе с началом перестройки у Комитета
Государственной Безопасности, или как он сейчас называется, исчезли
все архивы? Стоит только поднять отчет их резидента за тот период.
Уверен, там самым подробным образом отражены все события. Насколько
я знаю,.. а я это знаю наверняка, в составе группы находился их
человек. Могу даже назвать звание и фамилию.
- Майор, не надо нас учить, что и как делать.- Вскинулся
Кадровик, но сбился, понизил голос, и закончил почти нормальным
тоном. - Ну что я тебе разжевываю. Ты взрослый мужик, офицер,
разведчик. При чем тут свидетели? Пойми. Решение было принято на
самом верху. Такая видимо в тот момент была политическая ситуация.
А потому, посуди сам,.. Кто при таких обстоятельствах рискнет
признать такой вопиющий факт, как потеря кадрового офицера?..
Начнется шумиха в прессе. Будет скандал. А скоро выборы... Это же
государственное дело. Конечно никто тебя не посадит, но и орден,
извини, тоже не даст.
- И что теперь? - Сергей уже успел просчитал варианты и понял.-
Бодаться бессмысленно.
- Руки у тебя есть, нервы крепкие. Не пропадешь. Короче.
Согласно этим бумагам уволили со службы тебя в девяносто первом, по
сокращению. Выходное пособие, подъемные посчитают. Только имей в
виду, деноминация, то да се. Не густо выйдет. Пока будут оформлять,
поселим в общежитие. Ну а после, не обессудь, - кадровик оборвал
отрывистый монолог, порылся в документах, и закончил чуть
смутившись: - Там, это, в девяносто пятом мать твоя умерла,
попробуй квартиру отсудить.
Сергей сжал зубы, поднялся, направился к выходу, аккуратно
прикрыл за собой дверь.
-В общем отделе обходной забери. - Прозвучал вдогонку голос
полковника.
Неделя прошла в ожидании. Что-что, а ждать Сергей привык. Лежал
на жесткой кровати в громадной как вокзал комнате общежития
Минобороны и читал стихи. По памяти, на французском.
Соседи, командировочные и слушатели Академии, пытавшиеся
разговорить непонятного здоровяка, поняв, что общаться тот не
намерен, скоро отстали, и вовсе не обращали внимания на неподвижное
тело.