– Я Кояма Мичайо! Что ты тут делаешь?
Отвечай!
Хэруо наконец проморгался. Лампа
светила из-за спины Коямы, и он по-прежнему видел перед собой лишь
силуэт наглеца на фоне стены, обтянутой расписной бумагой: в
голубом небе с редкими облаками летели журавли.
– По какому праву ты
спрашиваешь?!
Гнев закипал внутри, подступал к горлу. Ладони сами легли на
рукояти плетей за поясом. Хорошо, что он не оставил их при входе!
«А вдруг это ее брат, и он в своем праве?» – запоздало пришло в
голову. Гнев от здравой мысли ничуть не унялся. Напротив,
разгорелся еще больше.
– По праву гостя и защитника прекрасной госпожи!
– Это я гость прекрасной госпожи! – взревел Хэруо. – А ты –
дерзкий самозванец!
Кояма тоже не оставил свои плети при входе. Больше не тратя
слов, оба выхватили оружие, не став разворачивать плети. В тесноте
комнаты сподручней было сражаться дубовыми рукоятями, как
палками.
Занося большую плеть для первого удара и выставив перед собой
малую для защиты, Хэруо бросил взгляд в дальний угол комнаты.
Девица сидела на тюфяке, застланном дорогим покрывалом цвета
весенней травы – его цветом! Лампа перестала слепить
глаза, Хэруо видел девушку с неправдоподобной четкостью, во всех
подробностях, на какие прежде не обратил бы внимания. Смоляные
волосы небрежно расчесаны, концы перевязаны золотыми лентами.
Нижнее кимоно – снежно-белое. Поверх него надето другое, шелковое
на вате, с узором из лилий и листьев ивы. Пояс цвета осенних
сумерек заткан искусной вышивкой в виде листьев клена. Прозрачный
шарф на плечах...
Завязанный сзади пояс распустился сам собой – она его
нарочно распустила? – так, что стало видно третье, самое
нижнее кимоно цвета свежей крови.
Хозяйка дома смотрела на мужчин в ожидании.
В нетерпении.
В предвкушении.
2
«А
если не стану?»
– Я пришел заявить о
фуккацу[2].
Я поднял взгляд на посетителя. Кабинет
у меня невелик, двоим – и то тесно. Поначалу я плясал от радости,
считая выделенное мне помещение чуть ли не равниной Миягино, где
хоть на коне скачи, но вскоре понял, как ошибся в своих
представлениях о просторе. Вот и гость тоже топтался на пороге,
боясь зайти. Самурай, плети за поясом. Одет прилично, хотя и
скромно.
Свидетель или потерпевший?
За миг до появления этого самурая я
разглядывал ширму, подаренную мне старшим дознавателем Сэки Осаму,
и размышлял о высоком. Вот скажите, что может значить такой подарок
– искреннее благоволение или тонкую издевку? Кабинет у меня... Ну
да, я уже говорил. Развернуть здесь ширму было решительно
невозможно. Спрятать за ней кого-нибудь, кого я хотел бы укрыть при
опросе, скажем, свидетеля, а потом пригласить тайного соглядатая
выйти из-за ширмы в ключевой момент разговора – это вообще из
области чудес. Спрятать, пригласить, выйти – это не про мою
каморку. Оставалось лишь поблагодарить господина Сэки, разместить
подарок вдоль стены и любоваться ширмой в свободное от работы
время.