И вот они здесь.
Рада, за время нашей беседы с Рыксой, успела надеть парадное
платье, сгонять дочку в дом тиуна, сама туда сбегать и вернуться.
Теперь, важно поклонясь, передала мне:
- Госпожа княгиня Самборина Собеславовна изволит пригласить
тебя, Воеводу Всеволжского, в свои покои для беседы.
Резко шикнула на заболтавшуюся Рыксу, и пошла вперед, показывая
дорогу.
Посреди наполненного болтающимися без дела людьми,
перекопанного, неустроенного двора стоял ошалевший ещё с вчера
Колотило без шапки. Какой-то прыщ спесивого вида, облокотившийся
задом на пустую телегу без передних колёс, надменно ему
выговаривал:
- А коли ты, червь навозный, нынче же не поставишь беседку, где
княгиня со служанками еёными могли бы от солнца укрыться и красу
свою белую сберечь, то я тебя, пёсий хвост, велю драть плетьми.
Увидев меня, Колотило отключился от выслушивания ценных указаний
и красочных обещаний, и тоскливо уставился на меня. Ожидая то ли
казней за общую разруху, то ли спасения от внезапной напасти -
высокородных гостей.
«Спесивец», уловив взгляд тиуна, обернулся ко мне и,
презрительно оглядев с ног до головы, поинтересовался у Рады:
- Это что за образина?
Надо ли объяснять, что видок у меня... хоть и не простой, но -
простецкий? Шапчонка примятая, косыночка беленькая, кафтанчик
штопаный, штаны посконные, сапоги стоптанные, морда загорелая,
ручки мозолистые. Мужик с покоса пришёл, не с перформанса.
Что в кафтане - панцирь, а на спине - «огрызки»... И не сильно
видно, и понимать надо. Ни - злата-серебра, ни - изумрудов-яхонтов,
ни - шелков-паволок. Что я - лошадь цыганская, чтобы цацками
позвякивать?
«Взгляни, взгляни в глаза мои суровые.
Быть может видишь их в последний раз».
Как и всё остальное в подлунном мире.
Но это надо знать - куда смотреть.
Рада открыла, было, рот, дабы представить меня официально,
однако я и сам озаботился:
- Курт, будь любезен, оставь в покое заборный столб, пометь
этот.
Курт несколько приотстал, с интересом обнюхивая редкие вкопанные
столбы ещё не поставленного забора. Потрусил к моему собеседнику,
вызывая волну опасливых шепотков в полном народу дворе. Мягким
лёгким рывком поднялся на задние лапы, положив передние на плечи
замершего «выговаривателя». Чуть прижал к телеге. И, внимательно
заглядывая сверху в стремительно бледнеющее запрокинутое лицо, в
недавно столь наглые глаза «столба обещающего»... пометил.