Из служебного здания вышел высокий вялый летчик в обвисшем комбинезоне. Скворцов подошел к нему.
– Послушайте, где тут все ваше начальство?
– А что?
– Мы с группой сотрудников и багажом прибыли для специального рейса в Лихаревку. Полетный лист у меня. Вылет назначен на шесть сорок. Почему не дают вылета?
Скворцов говорил с военным щегольством, подчеркивая официальность и беглость речи. Летчик, не отвечая, уминал табак в трубке.
– Кто командир корабля? – спросил Скворцов.
– Ну, я, – неохотно ответил летчик.
– Я вас спрашиваю, когда вылет?
– Когда полетим, тогда и полетим.
Скворцов обозлился:
– Потрудитесь отвечать, как полагается, и назвать себя.
Летчик неохотно вытянулся:
– Командир корабля лейтенант Ночкин.
– Так вот, товарищ лейтенант, я вас спрашиваю: почему задерживаете рейс?
Летчик снова обмяк в своем комбинезоне и задумчиво сказал:
– Погоды не дают.
– Ерунда! Я справлялся на метео: погода есть. В чем дело?
Лейтенант Ночкин указал трубкой на Лиду Ромнич:
– Членов семейства на борт не беру. Не имею права.
– Что за бред! Это не член семейства, а конструктор боевых частей. Конструктор Ромнич. Неужели не знаете? Эту женщину во всем Союзе знают.
– Не знаю, – сказал Ночкин. – Все равно – женщина. С женщиной на борту не полечу. Пока не будет специального распоряжения.
– Так она же внесена в полетный лист! Смотрите, под номером пять Ромнич Л.К.
– Мало ли что внесена. В полетный лист и кошку внести можно.
Ночкин стукнул трубкой по колену, отвернулся и пошел к небольшой двустворчатой будке, ярко сверкавшей на солнце свежими буквами "М" и "Ж". Не туда же за ним идти? Скворцов вернулся к ожидающим.
– Что там за задержка? – спросил генерал.
– Командир корабля лейтенант Ночкин отказывается брать женщину на борт.
– А разве с нами женщина?
– В некотором роде. Ромнич, конструктор боевых частей.
– Вот уж истинно сказано, – съязвил Чехардин, – "где кончается порядок, начинается авиация". На вашем месте поставил бы я этого Ночкина по стойке "смирно", по уставу, как положено стоять перед старшим по званию…
– Нет, – возразил Скворцов, – это, знаете, не в духе наших авиационных традиций. Устав уставом, а командир корабля при всех обстоятельствах персона грата. На него словно бы устав не распространяется… Впрочем… Поговорили бы вы с ним, товарищ генерал!
– А я чем могу помочь?