—
Александр Владимирович, тут вот... — лейтенант растерянно замялся.
— Лидия Григорьевна с нами просится. Говорит, играть нам будет в
дороге...
—
Буду! — старушка бодро кивнула и похлопала по гармони. — Ты, сынок,
не смотри, что она старенькая, «Чайка» моя. Мы с ней столько
прошли! Поймите, мальчики, музыка — она же душу лечит, тепло дарит!
Я в Моздоке солдатикам играла, на аэродроме. Лица помню такие
живые, счастливые у всех были... а сейчас, время-то какое тяжелое!
Кто вас, сыночки, в дороге поддержит?
—
Так... — Батя на секунду замялся и о чем-то задумался. — В общем,
ладно. Дальше спорить будем. Паш, найди Лидии Григорьевне бушлат в
дорогу, одета совсем легко. Поедет с нами, во втором
автобусе.
—
Сынок, спасибо тебе! — старушка благодарна закивала. — Хоть пользу
напоследок вам принесу! Вы главное верьте, все будет
хорошо!..
***
Вернувшись в кабину пилотов, Захаров надел
шлемофон и вышел на связь с вертолётами прикрытия. Командиры машин
доложили, что в районе погрузки по-прежнему всё спокойно, однако
зелёное свечение в небе стало интенсивней, а в районе Солонцов, на
выезде из города, начали моргать уличные фонари. Выругавшись,
Захаров сообщил им, что уже готовится к взлету, и заспешил обратно
в грузовой отсек.
—
Ну, что тут у нас? — Поинтересовался он у Михайлова, закреплявшего
с бойцами вторую «скорую».
—
Все на борту, поднимаем аппарель и можно взлетать, Валентин
Данилович. — С небольшим перегрузом пойдем, девяносто один человек,
плюс машины.
—
А без машин никак?
—
В «скорых» тяжело раненные, их лучше не шевелить лишний раз. В
«Транзите» — дети.
—
Понял... — кивнул Захаров. — Ладно, Сань, закрывайте всё, и дуйте с
Марченко в кабину. Я сейчас поднимусь.
Окинув взглядом заполненный людьми отсек,
Захаров вдруг отчётливо понял, что с этой минуты полностью отвечает
за жизни почти сотни человек. Мужчин было немного: шестеро бойцов
сопровождения и человек Рентгена. В основном летели пенсионеры,
женщины, дети. Закутанные в синие армейские одеяла, бушлаты не по
размеру, они все с надеждой смотрели на командира. Захаров
почувствовал, что должен что-то сказать, не по громкой связи, после
взлёта, а прямо сейчас.
—
Скоро будем на месте, — коротко, но уверенно произнес он. Улыбнулся
маленькому Семену, припавшему к окну микроавтобуса, поправил
кожаную летную куртку и, развернувшись, уверенно зашагал к лесенке,
ведущей в кабину пилотов.