Я стал впадать в бешенство, есть у нас такая семейная черта, и
левой рукой отшвырнул униформу сержантов. После чего два кителя,
совершив небольшой полет, упали на пол, под ноги Алиева и
Макаркина.
Они ошалели, ибо ничего подобного от «духа», который прослужил
всего ничего, не ожидали. Но вскоре оклемались и Макаркин
закричал:
- Сука! Убью!
Что характерно для этого шакала, он первым в драку не полез, а
предоставил эту «честь» Алиеву, который шагнул в проход между
койками и попытался схватить меня за шею. При этом он что-то рычал
на своем родном языке, и казался очень страшным.
«Вы сами напросились», - промелькнула мысль, и я выхватил из
кармана заранее припасенный большой металлический болт, который
подобрал рядом с автопарком. Он отлично лег в ладонь, пальцы
сомкнулись, и я ударил сержанта в живот.
- А-а-а!!! – завопил Алиев и стал сгибаться.
Оттолкнув его плечом, я поднялся и нанес еще один удар,
металлической основой болта сверху вниз по спине противника. Хотел
вмазать по позвоночнику, но попал в бок.
Раздался хруст. Скорее всего, я сломал Алиеву ребро, возможно,
не одно, и двинулся на Макаркина.
Второй противник растерялся. На полуслове оборвал ругательство и
замер с открытым ртом, а я действовал на инстинктах, не размышляя о
последствиях, и врезал кулаком по лицу.
Болт по-прежнему был зажат в руке, и металлическая кромка славно
прошлась по зубам «контрабаса».
Снова хруст, а еще зубовный скрежет. И, потеряв несколько зубов,
которые разлетелись по казарме, Макаркин рухнул на колени и зажал
окровавленное лицо ладонями.
Разворот. Несмотря на сломанные ребра, Алиев пытался подняться,
но не успел. Мой ботинок соприкоснулся с его подбородком, и он
опять упал.
«Остановись!» - я отдал себе команду и замер.
Сделал это очень вовремя. Еще бы немного и я стал бы добивать
противников. После чего от них осталась бы груда мяса и поломанных
костей.
Чтобы окончательно успокоиться, мне понадобилось около минуты и
все это время мои сослуживцы, которые присутствовали в расположении
и наблюдали за дракой, сидели тише воды и ниже травы. Причем ни
один не посмел посмотреть мне в глаза.
- Слабовольные скоты, - пробурчал я себе под нос. – Стадо
баранов.
Плюнув в Макаркина, который продолжал стоять на коленях, я вышел
из казармы и присел в беседке. После чего меня стал колотить озноб.
Пошли отходняки.