- Попался, гандон! – со злобой воскликнул один из бойцов и ткнул
здоровяка стволом автомата. – Конец тебе!
Это были его последние слова, потому что Андрей Иванович открыл
огонь. Преследователи его не заметили, вышли на открытое место и
проявили беспечность, за что и поплатились.
Выстрелы из «стечкина» на фоне перестрелки, которая продолжалась
на дороге, прозвучали негромко и родственник не мазал. Первые две
пули достали спецназовца, который хотел добить беглеца, и еще две
попали в его напарника. Но они его не прикончили, а только ранили.
Он оказался вертким, метнулся в промоину под деревом и начал
отстреливаться.
Андрей Иванович залег, а я оказался совсем рядом с недобитым
спецназовцем и мог его расстрелять. Однако не решился. Не
доводилось раньше убивать людей, и во мне был барьер – нельзя
стрелять в служивых, которые выполняют приказ. Это потом я стал
отморозком, ибо сложившаяся реальность приучила к тому, что
человеческая жизнь стоит ровно столько, сколько одна пуля. А тогда
преодолеть запрет не получалось, и я обошел противника с тыла.
Опустошив магазин, спецназовец перезарядил оружие и затих. Он
схватил подключенную к радиостанции гарнитуру, которая при падении
распуталась. Наверное, боец хотел попросить о помощи. Но я уже
находился рядом и он не успел.
Прыгнув на спецназовца со спины, я ударил его ногами, а потом
придавил стволом автомата и прошипел:
- Лежать! Дернешься, сдохнешь!
Боец попытался вырваться, но не вышло. Он уже имел рану, плечо в
крови, а я был настороже и слегка придушил его стволом, который
уперся ему в горло.
Спецназовец затих и подбежал Андрей Иванович. Стрельба за нашей
спиной стихала, судя по всему, бой подходил к концу, и дядька,
вместо того, чтобы похвалить меня и допросить пленника, выхватил из
ножен на бедре спецназовца нож и ударил его в глаз. Клинок вошел в
голову бойца так быстро, что я не успел возразить, а родственник
толкнул меня в грудь и сказал:
- Уходим, Ваня.
В очередной раз я подчинился. Андрей Иванович сдернул с первого
мертвеца разгрузку и автомат, а потом подскочил к раненому
здоровяку, который не мог подняться и быстро истекал кровью.
- Вепрь! – дядька дернул его за плечо и снова позвал: - Вепрь,
ты слышишь меня?
Раненый открыл глаза и, пуская кровавые пузыри, выдавил из
себя:
- Вага…