Но сейчас Данил одет полностью. Домашние спортивки с очередным крутым логотипом и футболка-поло с изображением маленького крокодильчика слева на груди, а на голове, как обычно, темно-русый хаос. Удлиненная челка небрежно уложена назад.
— Еще нет, — отвечаю так же настороженно, как и смотрю на него.
— Отлично. — На его губах вспыхивает мимолетная улыбка, и он резким шагом сокращает между нами дистанцию.
Еще одно движение и Данил стаскивает через ворот свою футболку и, бросая ее на пол, садится ко мне на кровать. Моя челюсть едва не падает, и я изумленно хлопаю ресницами, смотря на то, как он подается ко мне еще ближе, опираясь на крепкие руки. Я вмиг покрываюсь мелкой дрожью и задерживаю дыхание, когда Данил смотрит мне в глаза непривычно серьёзно.
— Мне нужна твоя помощь, Мальвина…
Облизываю уже пересохшие губы и неосознанно чуть отодвигаюсь назад под натиском ореховых глаз. Не хочу, чтобы так близко…
— Какая? — спрашиваю очень осторожно, чтобы не выдать свое волнение и быть готовой получить любой ответ.
Данил придвигается ко мне еще ближе и неожиданно поворачивается спиной.
— Можешь посмотреть что там?
Я перевожу взгляд на широкую спину и тихо охаю. Где-то между лопатками красуются две пугающие ссадины с явным намеком на воспаление.
— Ого, — тихо вырывается у меня.
— Что? Так все плохо? — Данил начинает вертеться, пытаясь, как сова, заглянуть себе за спину.
— Откуда у тебя это? — Сдерживаю желание протянуть ладонь к ранам.
— Производственная травма, — следует уклончивый ответ. Нахмурившись, Данил не оставляет попытки рассмотреть себя сзади. — Жить буду? Просто очень болит.
— А ты обработал?
— Как смог. Не особо-то удобно, когда не можешь вывернуть руки на сто восемьдесят.
И судя по состоянию ссадин это «как смог» означало вообще никак.
— Сиди, — уверенно командую и, вскочив с кровати, отправляюсь в коридор к ящику с аптечкой.
Быстро нахожу вату, перекись и маркер-зеленку и иду спасать своего соседа, который очень послушно, даже не двигаясь, сидит на моей кровати, широко расставив ноги на полу и облокотившись на свои колени.
— О, поиграем в медсестру и пациента? — ухмыляется Данил и ведет бровями, замечая в моих руках содержимое из аптечки.
От игривых огоньков в глазах на секунду у меня прямо пропадает рвение помочь, но его спина явно указывает на то, что придется поступиться своими желаниями. Проигнорировав тупую шутку, присаживаюсь рядом. Ну как рядом. Между нами расстояние ровно на мою вытянутую руку, а мысль, что придется придвинуться ближе, вызывает какой-то дурной спазм внизу живота.