- Не-ет, выкусите, уроды бородатые!
Хрен, я тут сдохну! Я же в этих чертовых штольнях все свое детство
провел, каждую пещеру тут на карачках прополз в поисках грибов, -
парень шмыгнул носом и с силой стер слезы с лица. – А с тобой,
старина Тимбол, мы еще встретимся, - с угрозой бросил он в сторону
железной двери. – Только сначала разберусь, что тут и как …
Только это все случится потом, а
сейчас нужно было понять, где он оказался. Сказанные в сердцах
слова о то, что ему тут все знакомо, были лукавством. Конечно,
многие штольни здесь были хорошо разведаны, исхожены вдоль и
поперек. Он с остальными мальчишками сутками в них пропадал,
собирая грибы и сладкий мох. Бывало, пока корзину не наполнишь,
приходилось не один десяток верст пройти по этим тоннелям. Только
все это было каплей в море.
- Да уж, точно, - хмыкнул Тимур,
поднимаясь на ноги и осматриваясь. Штрек, куда его бросили,
выглядел заброшенным, неухоженным. Чувствовалось, что прошли
десятки лет с того момента, как кто-то из гномов обновлял здесь
опоры. Дубовый бревна, подпиравшие потолок, выглядели паршиво:
изъедены короедом, частью превратились в труху. – Тут ходить и
ходить…
Гномы, как рассказывал в клане, жили
внутри этой горной системы с самых незапамятных веков. Только клан
Черного топора, согласно старым летописям, обитал здесь около
десяти веков. А еще раньше тут жили другие кланы, сгинувшие то ли
от неведомой болезни, то ли сами покинувшие эти места в поисках
лучшего места. По словам старейшин, которых Колин любил в детстве
слушать, клану от старых гномов достались много всего: старые
шахты, древний подземный город и многие-многие версты древних
тоннелей. Существовали легенды, что где-то глубоко под землей были
и другие города, в которых жили иные гномы. Только никто в клане не
верил в эту чушь.
- Ладно, скулить не будем. Толку от
этого никакого, - решил парень действовать, а не ждать у моря
погоды. Глупо было думать, что за ним кто-то вернется и принесет
хлеб да соль. Если и придут, то скорее всего за другим. Чувствовал
он, что здесь ему может грозить опасность. – Валить отсюда нужно,
пока еще можно. Чует мое сердце, не просто так все это завертелось.
Слишком уж Тимбол осмелел, а, значит, не один он. Неужели и другие
меня предали?
Поскрежетав зубами, Тимур махнул
рукой. Лучше до поры до времени запретить себе даже думать об этом,
чтобы с ума не сойти. Ведь, чувство всеобщего предательства – это
страшная штука, которая рождает и подозрительность, и
сумасшествие.