- Твои
рисунки? – Тимур, не отрываясь от сборки модели, кивнул. – Ручкой
рисовал? – трудовик взял со стола черную шариковую ручку и тряхнул
ею. – Хорошо получилось…
В этот
момент из кухни донесся женский голос, зовущий пить чай. Тимур
мотнул головой и снова уткнулся в свою работу. Мол, некогда ему.
Сами пейте.
- Как
хочешь, - пробормотал трудовик. – А я пойду, пропущу
стаканчик.
Дело,
правда, было не в чае. Он хотел поговорить с матерью парня о его
странном поведении. Заметила ли она что-нибудь? Или знает что-то?
Не могла же она ничего не знать.
В разговоре
трудовик, как говориться, взял на себя грех и немного приврал. По
его словам, получалось, что над этой моделью они с Тимуром работали
уже довольно давно. Понемногу, на переменах, на уроках труда
собирали модель испанского галеона. Не забыл похвалить парнишку за
усидчивость и внимательность. Мол, не много встречал людей, что
отличаются такой скрупулезностью к деталям.
Что еще
нужно женщине, одной воспитывающей сына? Похвалили ребенка,
рассказали о его успехах. Конечно, она «поплыла». Давно уже
доброго, хорошего слова о Тимуре не слышала. В школе учителя
выразительно молчали, с глазу на глаз советуя забрать ребенка из
школы. Соседи по подъезду ее жалели, называя парнишку инвалидом и
убогим. Кому такое понравиться? Здесь же ее сынишку хвалят.
Мужчина, не абы кто, учитель, хвалит. Как тут не пустить
слезу?
- Если бы
вы, Алексей Михайлович, знали, как одной тяжело с ним… Он же
неприспособленный совсем. Все где-то в небесах витает, со своими
цифрами. По улице идет и ничего не видит вокруг, - всхлипывая,
вздыхала женщина. – Потом вон эта авария… Слышали ведь. Тима улицу
переходил и под грузовик попал. Думала, все, прибрал его
Боженька…
Совсем
расчувствовалась. Пришлось поухаживать за ней: чаю еще подлить,
печений ближе положить.
-…А тут
все, как отрезало! – продолжала она рассказывать про то, как сын
изменился. – Раньше тихий был. Мышкой под веником сидел. Тут взгляд
стал такой, что иногда оторопь берет. Соседка вон побаиваться его
начала. А вчера такое случилось… Не знаю даже, как
рассказать…
Женщина
опять начала плакать. Успокоиться никак не могла. Видно, накипело у
нее все в душе. Терпела, терпела, а сейчас прорвало.
-… Я ведь
кредит взяла, как Тимку грузовик сбил. На операцию, на лечение там.
Думала, не пропаду, понемногу выплачу. А эти морды приходить к нам
стали. Ходят каждый день, угрожают, - ее зубы стучали о край
кружки. – Вчера, вообще, на улице подкараулили. Кошелек со всеми
деньгами отобрали. Думала…, - голос ее дрожал. – Я сбежала от них.
Потом, Алексей Михайлович, Тима с улицы домой пришел. Знаете, что
принес? Знаете? Кошелек мой с деньгами! Сказал, что нашел на
дороге. Только, чует мое сердце, не правда это. Понимаете? Кровь на
кошельке была… Не знаю, что и думать теперь…