В общем, именно Костян был главным по
разному роду разбойным делишкам. Если бы не он – жизнь класса
протекала бы в тысячу раз спокойнее.
Когда я стоял возле подъезда и глядел
на щель, через которую с минуты на минуту должен был протискиваться
жиробас, снова ощутил приступ сильного метафизического голода. Но
это не могло остановить меня перед тем, что сейчас должно было
произойти.
А что, собственно, должно
произойти?
Для начала я просто хотел припугнуть
уродцев своим присутствием, дабы доставить им незабываемые
впечатления.
Скажу банальность, но… месть – это
блюдо, которые подают холодным. Поэтому нужен строгий расчёт, а не
срыв на эмоции. Необходимо действовать постепенно, по нарастающей.
Поэтому пока что ограничимся лишь одним.
В один момент из подъезда вышел
какой-то мужик и когда дверь почти что захлопнулась, я придержал
её. Подложил небольшую картонку, дабы чуть позже воспользоваться
предоставленным пространством.
И вот появилось пузо. Оно шло впереди
Игоря и было его панцирем. В положении прямо с такой махиной ни за
что не протиснуться через узенькую щель. Поэтому, толстяк стал
пытаться попасть на другую сторону, развернувшись боком. Позади
слышался ожидаемый хохот и издевательские слова, слетавшие с
языков.
"Значит, веселятся уже на следующий
день после убийства…"
В отличие от друзей, лицо Игоря не
выражало абсолютно никаких положительных эмоций. И дело касалось
даже не самой ситуации, когда толстое тело пытались пропихнуть
через узкое пространство. Нет. На его жирной харе расплывалось
более глубокое, почти депрессивное чувство. Скорее всего, после
вчерашнего внутри него что-то изменилось.
А вот в жизни Костяна и Андрюхи, судя
по всему, не изменилось ничего. Они раздавались заливистым ржанием
при виде страдающего толстяка.
Когда, всё-таки, Игорю, хоть и с
трудом, но удалось попасть на другую сторону, смех затих. Рыжий и
длинный спокойно шагнули вперёд и оказались в поле моего зрения.
Тут то и пошёл в ход придуманный за минуту до этого
план.
Когда троица спокойно шла мимо, не
замечая ничего подозрительного, я выкрикнул подчерпнутое у
Миши:
– Эй, рыжий ублюдочный подсос и
позорная вялая глиста, Большой Шлёпа желает поразвлечься с вашими
мамками. Добро пожаловать в Югославию, сучандры.
Толстяка я решил оставить в покое, ибо
ему и так досталось. А вот по поводу остальных двух не поскупился
на оскорбления. Хотя, проговорить фразу ещё и про третьего человека
я просто-напросто не успел бы.