- Успеется, - усмехнулся Макс. – Яночка будет еще неделю мне мозг выносить, минимум. Это въехала она моментально. Выезжать будет долго. Будет забывать любимые туфли, зарядник для мобильника, крем для бровей.
- Не бывает крема для бровей, - неуверенно произнес Костя.
- Ну, какая-то хрень для бровей бывает. Может, не крем. Да какая разница. В любом случае, это тема не быстрая. Вот как последние туфли заберет – так и завалимся в клуб.
- Договорились!
____________
- Кира, где ты была? Почему не предупредила, что задерживаешься?
- Здравствуй, Оксана. У меня регистрация сделки была. И я…
- Кира, в офисе я - Оксана Сергеевна!
Ага, сейчас, как же. «Сергеевна». Может, еще «Вашим королевским величеством» называть – как во время игр в детстве? Детство кончилось, дорогая сестрица.
- Оксана, повторяю еще раз. Я была в регистрационной службе. И Владислава Юрьевича я об этом в пятницу предупреждала. А ты не хочешь, дорогая моя, спросить меня, как там дела у дяди Бори? Как Лиза и Семка? Они и твои родственники, между прочим.
- Ладно, - Оксана поджала губы. – Пойдем в мой кабинет.
Сколько гонору, блин. Кабинет. Будка собачья. Зато персональный закуток с табличкой. «Камышина Оксана Сергеевна, заместитель директора». Все те же детские игры в королеву и ее служанку.
- Сейчас, только схожу покурю.
- Кира!
- Прости, хочу курить – умираю, - Кира сладко улыбнулась. Сама тоже как ребенок – не может не дразнить двоюродную сестру. – Я быстро. Или могу в твоем КАБИНЕТЕ покурить.
- Возле входа не кури, - после паузы брезгливо ответила Оксана. – Клиентов распугаешь.
- Конечно-конечно. Я возле помойки курю.
Оксана закатила глаза и уплыла в свой кабинет. А Кира пошла курить к мусорным бакам. На помойку. Туда, где, по мнению ее распрекрасной кузины, Кире самое место.
___________
Как и следовало ожидать, Яночка явилась вечером. Скромный макияж, закрытая одежда – сама поруганная невинность и попранное достоинство. Однако дверь открыла своим ключом – как к себе домой.
- Макс, а я тебе вчера равиоли приготовила… твои любимые – с шампиньонами. Они в морозилке.
- Можешь и их забрать тоже.
- Ты что – серьезно? – она подошла к нему совсем близко. – Макс… Ну, Мааакс… Прости меня! Я же извинилась! И не один раз. Мы же с тобой вчера так славно помирились, нет разве?
- Нет. Тебе показалось, - это был прощальный минет, но Макс не стал этого говорить вслух.