И действительно: старый большевик стал покупать для своего
спутника книги, что-то объяснял. Старался говорить словами
простыми, понятными, литературу предпочитал цитировать популярную.
Пашка для вида пролистывал страницы, кивал, но запоминал мало...
Куда интересней было выбираться с молодыми большевиками за город,
палить из револьверов и винтовок. К тому же он увлекся верховой
ездой и фехтованием.
Для Высоковского это не оставалось незамеченным.
В кафе, за чашкой кофе и партией в шахматы Петр Мамонович
жаловался своему собеседнику - Владимиру Ильичу.
Тот щурился, улыбался, но оставался благосклонным:
- Да не волнуйтесь вы, батенька! Я так полагаю, что ни я, ни тем
более вы до торжества коммунистических идей не доживем! И нам
а'хиважно подготовить вот таких вот па'ней в том числе. Власть -
она подобна некото'ым женщинам, ее надобно б'ать силой.
Солнце тут палило нещадно, выжигало все до ровного белого цвета.
Пока хватало взгляда, простиралась степь. Ее заполняла невысокая
трава. Появлялась она весной, по ней цвели цветы, и казалось тогда,
что нет места на земле красивей.
Но продолжалось это недолго. Весеннее тепло сменялось летней
жарой, цветы опадали, трава становилась жесткой и неприглядной как
колючая проволока. И перед иным путником очень скоро открывался
порой абсолютно адский пейзаж.
Однако стоило забрести в эти края какому-то дождику, и вся
трансформация повторялась снова.
Здесь ранее никогда не строили крепостей. С одной стороны этот
полурай-полуад в отличие от других мест на планете был никому
ненужным. С другой, населявшие эту степь кочевники никогда не
задерживались надолго на одном месте. Делали это не из-за
эфемерного шила в задницы или природной непоседливости. Скудные
пастбища не давали шанса выжить. Остаться на месте значило обречь
себя на изощренное самоубийство.
Даже заборы здесь редко встречались. Любой клочок земли стоил
гораздо меньше, чем доски или железо его огораживающие.
Поэтому Андрей был очень удивлен, когда на одном из холмов
обнаружил будто фундамент форта: камни, вросшие в землю. Меж ними -
словно комната без окон и дверей. Меж плит стояли деревянные шесты.
На их вершинах ветер трепал узкие полоски ткани, напоминающие
странные вымпелы.
На камнях же лежали монеты - все больше российская медь, но
имелось несколько с арабской вязью, одна вовсе странная, с дырочкой
посредине. Нашлась монета британская, отчеканенная еще во времена
правления Вдовы.