Улица упиралась в площадь, на противоположном конце которой в
жарком мареве подрагивала церковная колокольня. В воздухе
стрекотали невидимые существа, где-то на задворках палисадников
шуршала мелкая живность. Деревянные доски, из которых сколотили эти
дома, давно растрескались и покрошились. Там, где они совсем
рассыпались, чернели безобразные проплешины. Где-то ветер хлопал
косяками, те жалобно скрипели. Городок казался абсолютно
мертвым.
Закарий и не заметил, как закончилась улица. Теперь оба друга
стояли на мощеной гранитными булыжниками площади, посреди которой
одиноко вгрызся в землю колодец.
- Ну и дыра, - сказал Крайл, поддев носком ботинка камешек. -
Похоже Тэн был прав относительно этого места. Делать здесь явно
нечего. Пойдем?
- Да, только узнать бы, что там... - Закарий кивнул на
церквушку.
Крайл фыркнул, но похоже сообразил, что его приятель отступать
не собирается. Закарий успел заработать себе репутацию упрямца в
школьной среде. Двери здания встретили их заколоченными досками.
Закарий упрямо вцепился в дерево и потянул на себя. Что-то громко
хрустнуло, протяжно и жалобно заскрипело, и доска отлетела на земле
вместе с ухватившимся за нее парнишкой. Он глянул на заржавелые
гвозди, торчащие из косяка, ухмыльнулся и с готовностью вскочил на
ноги. Крайл опередил его, и вот уже оба выдирали вторую доску из
двери. Несмотря на прилагаемые усилия, дверь открываться не желала.
Ребята провозились с ней больше получаса, пока Закарий не решил
отдернуть задвижку. Механизм был примитивен и понять его назначение
было легко.
- Ну-ка, подсади меня!
Металл клацнул о металл, и створки входа медленно ушли в
стороны. Мальчишки долго не решались войти внутрь, всматриваясь в
сумрак. Порог казался Закарию пастью чудища, а распахнутые настежь
двери - его челюстями. Чудище замерло и ждет, когда добыча
попадется в ловушку. Закарий чувствовал, что его друг сгорает от
желания поскорее убраться отсюда. И самого его одолевало такое же
желание, но что-то все-таки удерживало. Он прекрасно понимал, что
может в любой момент развернуться и уйти, но если уйдет, так и не
переступив порога - никогда себе этого не простит. Что ж, делать
нечего, решил он, и вошел первым. Навстречу поднялись целые вихри
пыли, нестерпимо засвербело в носу, он закашлялся и чихнул,
протирая линзы очков. Пыль проникала даже через мембрану
респиратора. Невидимые щупальца щекотали на вспотевшем лице кожу.
Сколько он ни таращился в темноту - бесполезно, так и стоял, ожидая
когда глаза привыкнут. Отступать было нельзя, а идти вслепую -
глупо. Постепенно, словно всплывшие на поверхность из воды, вдоль
стен проступали очертания утвари. Он увидел впереди потускневший от
времени алтарь, а на нем статую обнаженного человека, почему-то
прикрепленного к кресту. Лучи света падали точно на его лицо, и оно
показалось Закарию смутно знакомым. Человек явно страдал - Закарий
сразу это понял и не заметил, как оказался в паре шагов от алтаря.
Оглянулся - по обе стороны от центрального прохода тянулись штабеля
скамей. Увидев их, он вспомнил об усталости и присел на край первой
скамейки в правом ряду. Рядом возник и Крайл.