Лихорадочно сглотнув, торговец кивнул.
– Лоум находится в административном подчинении Техноса, – продолжил объяснения инспектор. – Так как вы не имеете ни подтверждения вашей благонадежности, ни спонсора, ваше пребывание на Лоуме нежелательно. А раз так, то въездную визу вы не получите. У вас есть ограниченный выбор: вы можете покинуть планету в другом направлении или, если у вас нет средств, воспользоваться ближним перелетом на Технос. Там вы будете обязаны отработать стоимость вашего перелета, а затем сможете поступать, как вам заблагорассудится.
– А как мне получить бумаги, подтверждающие мою благонадежность здесь, в Кловисе?
– Это исключено, – ответил инспектор. – Люди, подобные вам, крайне нежелательны на Лоуме. Следующий!
Дюмарест оттеснил плечом торговца. Он назвался и уточнил:
– Я – путешественник. И у меня срочное послание к человеку, живущему на Лоуме. Это гроуэр Лимейн. Его адрес…
– Это не имеет значения. – Инспектор придирчиво изучал Эрла. – Вы являетесь представителем промышленности Техноса?
Эрл подавил в себе желание солгать. У представителя должны быть при себе подтверждающие документы, а у него их не было. На этом его легко могли поймать. Единственно возможная в этой ситуации ложь – это та, которую невозможно быстро проверить и опровергнуть.
– Нет, – ответил он.
– Послание, что еще?
– Несколько слов умирающего, – прибавил Эрл. Дальше он лгал, понимая необходимость какой-то дополнительной информации:
– Он спас мою жизнь ценой собственной. И поэтому я здесь. Перед смертью он взял с меня обещание. Я очень суеверен в этом отношении.
– Понятно. – Инспектор вновь занялся манипуляциями на клавиатуре компьютера:
– Имя умершего?
– Лимейн. Карл Лимейн.
– Кем он приходился человеку, к которому вы направляетесь?
– Младшим братом.
Офицер без интереса взглянул на него:
– Не хотите воспользоваться возможностью передать послание сейчас, с помощью наших средств?
– Нет, – ответил Эрл. – Спасибо. Не стоит беспокоиться…
Собрание походило на все предыдущие, которые регулярно созывали с тех пор, как общие беды и опасности поставили перед гроуэрами Лоума схожие проблемы. Квендис понимал весомость аргументов, приводимых Колтоном. Но Квендис не собирался быть в первых рядах тех, кто выделит средства и людей на общие нужды, не видя перспективы быстрой отдачи. Конечно, председатель имел право призывать и предупреждать, апеллируя к здравомыслию присутствующих, но у него не было своих земель, и он отказывался понять позицию тех, кто их имел. Земля давала все; ухаживая, лелея ее, человек получал возможность жить и продолжать свой род. Совместный труд, решение общих проблем сообща – это одно, но жертвование средств во имя какого-то абстрактного общего или чужого благополучия – это совсем другое. Председатель хотел слишком многого, говоря пространно об объединенных усилиях и наемном труде.