Но шер неожиданно громко расхохотался. Он смеялся долго и слезы
ручьями текли по его бороде.
— Хвост! — повторял он и снова, и снова и хохотал. — Остановите
ме.. ха ха... меня. Я сейчас... Ох... Умру. Ха, ха! От смеха. Ха.
Ой. ой. Живот болит.
— На, выпей. — Франси сунула ему в руку стакан настойки. Торвал
выпил и стал успокаиваться.
— Нет, Франси, скорее я умру от смеха. Чем убью твоего лорда.
Ох. Как весело стало жить… Да-а. Хвост… Ох, твоя милость…
— Вы лучше помогите мне вжиться в этот…. — Антон остановился на
полуслове. Он хотел сказать мир, но вспомнил как отзывались о его
мнимом отце и о его словах о другом мире и сказал: — получше узнать
как тот живут и вообще, что можно говорить, а о чем лучше
промолчать.
— Золотые слова, милорд, — восхищенно произнесла Франси. —
поможем. Правда, шер?
— Конечно, Франси, — разливая остатки настойки и улыбаясь,
отозвался Торвал. — Тем боле, что его милость причислила меня к
своим товарищам. А товарищ это, знаешь, почти друг.
— Ну, тогда по последней и расходимся спать. Завтра поутру
выезжаем, — с материнской нежностью глядя на Антона, одобрительно
произнесла Франси.
Антон одним махом выпил и произнес:
— Я тут спать буду на столе, в комнату не пойду там клопы.
— Тогда уж лучше на сеновале, — подумав, произнесла Франси. — Я
вам шкуру медвежью дам, а Торвал проводит.
Утром Антона нещадно трясли за плечо. Он отмахивался и спросонья
ворчал.
— Сегодня выходной…
— Вставайте, милорд, завтракаем и выезжаем. Уже рассвело.
— Куда выезжаем? На происшествие? А где Панченко?
— Происшествий слава Рассвету и Закату нет, и Панченко тоже.
Вставайте, милорд.
Антон с трудом разлепил глаза. С непониманием огляделся.
— Ты кто? — Недоуменно глядя на странного старика, спросил он. —
Я где? Мы что вчера пили? А с кем? Черт, что это за место? Дача,
что ли?
— Пили, милорд, пили. Вставайте. Франси вас полечит. Это она
умеет. А я Флапий, ваш слуга и сенешаль.
— Слуга? Синяя шаль? Я не нанимал слуг. Иди, старик. Дай
поспать, — и попытался снова улечься. Но тут он вспомнил все и,
мгновенно протрезвев, сел.
— Твою мать… — Антон схватился за голову. —Так это был не сон и
спьяну ему не показалось, что он переселился... — Я в замке? Да? —
как-то с недоверием и обреченностью одновременно спросил он. Антон
еще хранил робкую надежду, что все что с ним произошло это лишь
сон.