– Закурить есть? – спросил Колыванцев.
Шофер молча протянул ему пачку и щелчком выбил сигарету.
– В Юрты сейчас? – поинтересовался Колыванцев, отыскивая в кармане спички.
– В Юрты.
– Мальца захвати. Ему туда же.
Шофер мельком взглянул на Алешку.
– Я еще в Боровое заскочу. Зерно-то надо ссыпать.
– Ну, заскочишь, а потом в Юрты. Все равно скорее, чем он на педалях пилить будет. Приехал, понимаешь, Ерохина выручать. Устал, пока крутил.
– Я не устал. Просто мне надо быстрее, – объяснил Алешка.
Шофер не обратил внимания. Спросил Колыванцева:
– А с Ерохиным что?
– Сел в песке.
– Вот рыжий балалаечник, – сквозь зубы сказал водитель.
Почему балалаечник, было непонятно.
– Дмитрий Васильевич, а поехали уже его вытаскивать? —озабоченно спросил Алешка.
– Поехали уже.
– Великанов?
– Нет, другой.
Колыванцев легко поднял в кузов велосипед и велел Алешке садиться в кабину.
– Можно я в кузове? – Ехать рядом с сердитым водителем Алешке не хотелось.
– Не бойся, не свалится твой драндулет, – сказал шофер.
– Я не боюсь. Просто я хочу в кузове.
– Только без дураков там. Сиди смирно…
И вот Алешка сидит. Смотрит с высоты и видит землю. Земля – это круг, опоясанный дымчатой кромкой лесов. Круг, желтый от спелых колосьев, зеленый от листьев и трав. Он перехлестнут дорогами. По дорогам пылят машины. Вдали по насыпи тянется состав. Ходят в поле красные комбайны. А дальше, за насыпью, стелются над жухлой травой сухого болота седые космы дыма, уползают куда-то к лесу. Прошел над лесом самолет и оставил в небе черные точки. Точки падают, падают и вдруг превращаются в легкие белые пузырьки. Цепочка пузырьков повисает в синем воздухе. Парашютисты. Что это? Тренировка? Или что-то другое?
Круг земли, который виден Алешке, живет беспокойно и тревожно. Все в работе и движении. И Алешка, подхваченный этим движением, тоже мчится куда-то.
Ну и пусть. Даже хорошо, что так вышло. Если сегодня придет на стан лесовоз и поставят столбы, протянут провода и загудят таинственные зернопульты, то, может быть, не зря Алешка опоздал на берег. Ведь в конце концов не в последний рейс ушел «Рахманинов». Вот только Василий… Он может отобрать велосипед навсегда. Он не любит слушать объяснений… Но сегодня же пятница! Может быть, сегодня он придет поздно. Кажется, по пятницам он с друзьями ремонтирует поселковый клуб… В общем, все равно: теперь жалеть поздно.