Тут же снова вспыхнул голубой свет,
потом ещё. Тень пригнулась, словно держала держала чьи-то удары, а
потом всё кончилось.
– Братан, ты жив?
Мы стояли, пригнувшись, и во все
глаза пытались рассмотреть погром в кабинете.
В воздухе висела дымка, не
позволяющая разглядеть спасителя. Впрочем, я уже по изящной фигуре,
обтянутой в чёрную кожу, догадался, кто это.
Тень повернулась, сверкнув окулярами,
подняла к лицу руку, и через миг стянула облегающий капюшон-маску.
Чёрные, зализанные назад волосы, орлиный нос, тёмные глаза…
Екатерина Глазьева, улыбаясь,
смотрела на меня и мою группу:
– Нюбс, а ты уже совсем ведь не
нюбс.
Я, облегчённо вздохнув, закашлялся от
дыма, и Глазьева помахала рукой, будто пытаясь разогнать его.
– Щит у них хороший, сразу не
треснул, но устаревший. А вы молодцы., – она показала большой
палец.
Что-то стукнулось в дыму, и Екатерина
повернулась, в её руках появились и блеснули кинжалы. Но тут же
опустила их – из марева собственной персоной появился модератор
Чернецов.
– Герман, когда я в тебе сделаю
дырку, может, научишься предупреждать?
– Катринити, расслабься – Чернецов
присел над трупом орка, у которого грязная морда была раскурочена
моим теслом .
Он, потирая небритый подбородок,
оценивающе смотрел на увечья. И, судя по глазам, модератор не особо
понимал, как такое могло произойти.
– Герман, где эти? – спросила
Глазьева, – Они меня тут чуть не пришили.
– Ушли, – покачал головой Чернецов, –
Там в коридоре порталы открыли, адскими свитками
воспользовались.
– Прямо в Сито? – изумилась она, –
Беспредельщики!
Модератор кивнул, а потом круглыми
глазами стал смотреть, как к трупу орка подскочила Блонди. Та
держала в руках склянку с опытом.
– Ты что делаешь? – изумлённо спросил
Чернецов.
– Ай нид опыт, – без особого пиетета
отчеканила Лана.
Модератор встал и довольно грубо
подхватил Блонди за плечо.
– Хэй, вот а ю дуин?! – Лана
дёрнулась в сторону.
– Вас здесь не было! – палец
Чернецова обвёл всех нас, а потом уткнулся в меня, – Слышишь,
Гончаров?
Я лишь растерянно смотрел, ещё не
осознавая, что всё позади. Потом, всё же кивнув, я полез в
инвентарь за свитком возвращения и сделал остальным знак поступать
так же.
– Стой, – Глазьева подскочила,
перехватила мою руку со свитком, – Не надо, следы оставишь.
Чернецов, глядя на меня без особого
дружелюбия, кивнул, потом сказал: