Но тут двери привокзального помещения распахнулись, и на перроне
возник милиционер.
Сухощавый, с прокопченным солнцем лицом страж порядка, которому
на вид можно было легко дать и тридцать и все пятьдесят,
укоризненно глянул на рассыпанные по асфальту крошки, которые
торопливо слизывала безродная собачонка, и ухватил шагающего мимо
него бродягу за потертый рукав.
- Опять? - строго, однако без особой злости, произнес сержант. -
Снова прикармливаешь?
- Да я, это... - ничуть не смутился паренек. - Сучку жалко.
Щенки у нее. Сдохнут.
Кацман обратился в слух.
- Тебе сейчас только о псине думать, - усмехнулся сержант. - Не
выгнали еще?
- Завтра обещают, - беззаботно ответил паренек. - Главврач уже
кормить запретил.
- И что делать будешь? - теперь в голосе милиционера
проклюнулось некоторое сожаление.
- Не знаю. Может поеду куда. Не знаю, - паренек пожал
плечами.
- Ага, поедет он. Без бумаг-то. - Сержант не закончил и сердито
замахнулся на доевшую пайку собаку: - Пошла отсюда.
- Пойду и я, Пал Андреич, - ненавязчиво освободив рукав из
милицейских пальцев, спросил-уведомил человек. - Может, в столовке
поесть дадут. Иван Иванович в область собрался, а повар вроде
обещал.
Милиционер вздохнул и не ответил, глядя куда-то в сторону.
Потянул из кармана пачку Петра.
- Товарищ сержант, вопросик разрешите? - обратился Кацман к
милиционеру, дождавшись, когда паренек отойдет на несколько
шагов.
- Что вам, гражданин? - сержант вмиг растерял всю
благостность.
- Этот молодой человек, - Семен Абрамович кивнул головой в
сторону уходящего, - кто он?
- А вам, собственно, какое дело? - сержант окинул толстяка
профессионально настороженным взглядом, потянул носом, учуяв легкий
водочный запашок.
- На знакомого моего похож, - Кацман одернул полы дорогого
пиджака, и поправился: - На сына знакомых...
- Да? - на удивление финансиста мент среагировал крайне живо. -
Минуту, - он повернулся и негромко, но внушительно крикнул: - Эй,
болезный. А ну, стоять!
- Ась? - повернулся на голос паренек. - Вы мне?
- Тебе-тебе. Стой, говорю, где стоишь, - сержант поправил
фуражку и внимательно уставился на пассажира поезда: - Документики
ваши позвольте.
Кацман пожал плечами, но спорить не стал. Вынул паспорт,
затянутый в дорогую, тисненой кожи, обложку.
Милиционер внимательно пробежал взглядом документ.