Осмотр раны показал – пуля, пробив тонкую броню ганомага, попала
в плечо, прошила мышцы, прошла вдоль лопатки и застряла под кожей.
Её пощупали пальцами, прикинули длину раневого канала, задумались.
Хотя, думали в основном трое, кто имел хоть каплю медподготовки –
Степаненко, Лукин и Кузнецова. Сержант умел первую помощь при
ранениях оказать. Капитан, благодаря супруге, знал кое-что. Маша в
госпитале санитаркой недолгое время проработала. И теперь эта
медбригада совещалась.
- Пулю проще вырезать, - сказал капитан.
- А как рану будем чистить? – спросила Кузнецова.
- Рану обязательно чистить?
- Обязательно, сержант, - ответил Лукин. – Пулю-то достанем, но
она занесла внутрь грязь и обрывки ткани.
- Если не почистить, начнется сепсис, - добавили Маша. - Только
вот чем раневой канал чистить?
- Слово-то какое – сепсис. Скажите просто – антонов огонь. А
чистить… - задумался Степаненко. – Канал можно шомполом
чистить!
В момент из маузера достали шомпол.
- Бинт через ушко, намочить самогоном, и протолкнуть насквозь, -
осмартивая шомпол, резюмировал Лукин. - Юрий Яковлевич, ты вроде
крови не боишься. Будешь Умара держать.
Подправили остроту НР-40 и вместе с шомполом сунули в кипяток.
Нарезали кусочков бинта для тампонов и замочили в самогоне. Привели
в чувство Абадиева.
- Умар, надо пулю вытаскивать и рану чистить. Будет больно…
Абадиев оскалился в улыбке:
- Дэлай, командыр!
- Вот, выпей, - сунули ему фляжку с самогоном. Затем капитан дал
свой ремень спортупеи. – В зубах зажми.
Операцию проводили внутри бронетранспортера. Степаненко, Лукин и
Чичерин на всякий случай прижали бойца, а вырезать пулю вызвалась
Мария. Кузнецова, закусив губу, сделала разрез. Убрала тампоном
выступившую кровь и сразу увидела пулю. Подковырнула её острием и
выпихнула. Прижала тампон к ране. Абадиев даже не дернулся. Не
напрягся. Звука не издал.
- Молодец, Умар. И ты Маша, тоже молодец - похвалил Лукин. –
Теперь маленький тампон на шомпол и чистить.
Начав проталкивать шомпол, Кузнецова не сдержала слезы. Она
видела, как напрягся Умар. Но ни стона, ни малейшего звука, только
тяжелое дыхание выдавало, что ему больно. Очень больно. Тампон
проталкивался с трудом. Казалось, что ничего не выйдет, но вдруг из
входного хлынула кровь, вперемешку с гноем, затем вывалилось что-то
красно-черное, и показался металл шомпола.