Лапин рухнул в жижу, затем, еле перебирая конечностями дополз до
кочки и повис на ней. И понял – все, больше сил нет. Верст пять по
лесу и болоту. Так он не бегал никогда. Видели бы его забег
товарищи, особенно Савушкин, что физ-зачеты принимал. Сразу бы
отлично поставил. Теперь зачет принимали немцы. Вот подойдут и
зачтут…
Щебетали птицы. Ветерок шумел листвой осин. Немцы на зачет
запаздывали…
- Как фронт перешел?
Лапин пожал плечами.
- Я все по болотам шлепал. Немцы-то в болото побоялись сунуться.
Слегу срезал и шел по трясине. На наших случайно вышел. Сначала
запах учуял, гороховым пахло, так по нему и шел как собака. Потом
голоса - матом кого-то крыли, - усмехнулся боец, - и я понял –
дошел.
Похожую историю Горянников уже слышал. И подумалось, что услышит
еще не раз.
Что делать с этим Лапиным – ясно. Не так чтобы он сильно
прояснил по зондеркоманде, но и это результат.
- Подтвердить твою историю некому, и проверить трудно, но… -
капитан постучал пальцем по планшетке, в которую убрал жетон и
документы немца, - вот эти документы говорят в твою пользу. Поэтому
пойдешь на фильтр, потом на формирование.
Лицо Лапина разгладилось, глаза заблестели.
- Спасибо, товарищ капитан госбезопасности!
- Все, боец, иди, - отмахнулся тот.
Только вышел Лапин, в кабинет вернулся Котов.
- Ну как, поговорил?
- Поговорил, - кивнул Горянников, - он очень помог, так что
пусть воевать идет. А после таких приключений, злее бить врага
будет. Ты вот что, Витя – если столкнешься с информацией как у
Лапина, пусть даже на уровне слухов, то фиксируй и сообщай по нашей
линии сразу. На имя товарища Андрея…
В дверь настойчиво постучали. Заглянул ординарец.
- Товарищ капитан, срочное донесение из энской.
И протянул лист. Котов взял его и вчитался.
- Хм, Сумароков еще в полк не вернулся, а эти орлы еще двоих
диверсантов отловили. Только непонятно – тут и про заминированный
мешок с секретными документами, и про одного засланного диверсанта…
- Котов глянул на подпись, - политрук Мануилов. Вот ведь затычка!
Делов тонна, а толку грамм. Надо поторопить Сумарокова, пусть едет
разбираться.
- И я с ним, - решил Горянников.
***
Прогорланил петух. Протяжный призыв был по-прежнему одинок. Но
хохлатого одиночество не смущало и грохот далекой канонады тоже –
продолжал горланить. Уже достаточно рассвело. Было прохладно. Спать
бы и спать, ведь ночка выдалась беспокойная. На фоне канонадного
гула, перед самым рассветом, вдруг вспыхнул нешуточный бой.
Переполох случился знатный, если по испуганным крикам и злым
окрикам судить.