Двое других распластались в разных позах – один на спине, уже
затих, второй навалившись на осиновую крону, лишь ноги мелко
подрагивали.
Семен замер, прислушиваясь. Пока резал немцев, громкий треск
стоял. Но от танка слышались удары по железу. Пригляделся –
командир так и сидит на башне в гарнитуре, а танкист что-то
молотком то ли приколачивает, то ли сбивает.
Семен выдохнул. Самого начало потряхивать. Троих порешить - не
баран чихнул. Повезло, что обычные танкисты, беспечные, непуганые,
к слову – из оружия только топор. Будь эти трое следопытами,
которых поутру прикончить удалось, просто ушел бы, не рискуя. Но
как трясет-то!
Присев на срубленный ствол, Семен смотрел на последние секунды
жизни немца. А еще живы и здоровы двое, но их так просто не взять.
Танк от леса стоит на приличном расстоянии, и незаметно подобраться
- не выйдет.
Хорошо бы с этими тоже разделаться. В танке наверняка имеется запас
продуктов, те же консервы, или галеты, хлеба свежего бы… А еще
оружие. Нет, боеприпасов более чем достаточно, и маузер менять -
смысла нет. Пистолет с боезапасом бы раздобыть. Однако продукты
предпочтительнее.
Семен собрал свои вещи в одно место. Взял карабин, и пару гранат.
Оба трофейных клинка заняли свои места в голенищах. Выдвинулся к
самому краю.
Танкист продолжал что-то править молотком, а командир, видать,
успел слазить внутрь. Теперь он что-то жует, рядом ранец лежит,
гарнитура вверх сдвинута. Иногда посматривает на лес. Значит, скоро
всполошатся. Надо решать – или плюнуть и уходить в лес, или
попытаться снять обоих из карабина - по-иному никак. Встал танк
хотя бы на десяток метров ближе к лесу…
Командир привстал, глядя на лес.
- Kowalski! Todt! Klebke! – крикнул он.
Немец прекратил возиться с инструментом и тоже смотрит на лес. Все,
медлить нельзя. Первым командира, у него кобура виднеется, а у
механика оружия нет, лишь молоток в руках. Маузер рявкнул одиночным
и сразу прицел на второго - выстрел. Семен выругался - не успел!
Командиру он в грудь попал, тот рухнул, раскорячившись между люков,
но второй танкист успел нырнуть за корпус. Прыткий, сволочь – думал
Семен, делая рывок к танку. Бежал быстро и петляя, но выстрелов не
последовало. Рухнул у корпуса и перекатился к гусеницам вплотную.
Осмотрелся – немца нигде не видно. Сбежать к противоположному лесу
он бы не успел.