- Коннору сейчас нельзя выходить за пределы деревни, - сказал
Трисмегист и поднялся, оставив на земле у кострища котомку. – Давай
помогу с добычей.
- Я сам! - чуть не огрызнулся Ивар. Он открыл рот, собираясь
сказать что-то ещё, но явно спохватился и отвернулся.
Трисмегист промолчал, в полутьме усмехаясь мальчишечьей
упёртости (ему нравилось это словечко Селены), и, снова присев,
принялся выкладывать из котомки свежий хлеб, кувшин с козьим
молоком и масло, завёрнутое в бумагу, а затем сунутое в глубокую
керамическую чашку «от Кама». Маленький друид искоса следил за его
действиями. Как и ожидал старый эльф, именно Ивар не выдержал
первым.
- Почему Коннору нельзя выходить? Он всё ещё… там?
- Нет, из библиотеки прошлого он вышел через три месяца после
твоего побега.
- Я не убегал!
- После твоего ухода, - бесстрастно поправился Трисмегист. – Но
сразу Коннор попал в другую ловушку: твой брат теперь существует в
двух личностях.
- Это… как? – помедлив, спросил Ивар.
- Давай для начала приготовим ужин, - предложил старый эльф, - а
потом я расскажу всё, что происходит с Коннором сейчас. И почему
тебе пора возвращаться в Тёплую Нору.
Он заметил, как упрямо дёрнул Ивар подбородком на его последнюю
фразу. Но эльф ничего не сказал, а оттеснил мальчишку от его добычи
и принялся быстро готовить мясо к запеканию в углях, исподтишка
поглядывая, как маленький друид нетерпеливо развязал чистые тряпки,
в которых прятался хлеб, и вытащил пробку из горлышка кувшина.
Трисмегист улыбнулся, пряча улыбку: мальчишка не стал пить молоко
из горлышка, а, нагнувшись, взял откуда-то от корней свою чашку –
её когда-то тоже тайком от него принёс сюда старый эльф.
И ел Ивар очень аккуратно, усевшись перед небольшим костерком
напротив Трисмегиста, расположившегося даже здесь с комфортом:
последней вещью тот вынул из котомки тонкое одеяло, больше похожее
на плед.
Пока мясо запекалось, Ивар съел половину хлебного кругляша,
торопливо и с наслаждением отщипывая от него понемногу и запивая
молоком. Трисмегист поглядывал на него, но в основном задумчиво
смотрел на мотающееся в земляной ямине пламя, которому подбросили
пищи. Он же вынул мясо и передал кусочки мальчишке, велев сразу
положить на ломоть хлеба.
- А ты?
- Я тоже попробую, - согласился старый эльф, походным ножом
отрезая себе кусок хлеба и насмешливо над собой отмечая про себя,
что и братишка Коннора легко и непринуждённо обращается к нему на
«ты», как когда-то делал Коннор.