До места он добрался только к вечеру. Как обычно.
Снова остановился, проверяя, спокойно ли его дыхание, и
одновременно созерцая странную поверхность, которую предстояло
пересечь. В только что пройденном лесу, среди пожухлой осенней
листвы и подмороженной за мягкую зиму бледно-коричневой травы, уже
пробивались молодые ярко-зелёные иглы травы, золотистой под горячим
по-весеннему солнцем. Но перед пристальным взглядом старого эльфа
простирались топи.
Здесь могучие старые крепчуги держались из последних сил,
заметно подавшись в сторону здоровой земли, а чахлые деревца и
кустики уныло серели, каждый второй не переживши даже слабые зимние
морозы. Под редкой зеленью и почерневшими мхами, знал Трисмегист,
пряталась трясина, изредка показываясь на поверхность
желтовато-чёрной гнилой лужицей. Но тропки, едва заметные даже для
магически опытного глаза, старый эльф увидел сразу.
Теперь он не прятал своё присутствие – а решительно пошёл по
одной из троп, не слишком уверенно проложенной по ненадёжной
тверди, оставшейся посреди глубоких болотных ямин. Да и назвать эту
тропу тропой – трудновато. По ней ходили еле-еле пять-шесть раз с
болота и обратно.
В сумерках, попетляв там, где другой бы после второго поворота
бросил это дело, он оказался на краю небольшой поляны. Ноздри чутко
дрогнули, поймав почти растворившуюся во влажном воздухе струйку
древесного дыма.
Поляну «охранял» громадный крепчуг, высившийся в центре.
Настолько древний, что стоял он на своих корнях, словно специально
поставленный на причудливый постамент из кривых и толстых
столбов.
Чем ближе к нему, тем было отчётливей видно, что у самого его
основания возится небольшая фигурка, плохо различимая в сумерках.
Ещё пара шагов – и Трисмегист разглядел, что фигурка то и дело
пропадает в клочьях чёрного в вечерней тьме дыма, идущего из
небольшой впадины, аккуратно вырытой в земле.
Фигурка замерла, когда Трисмегист спокойно дошёл до кострища и
встал напротив. Приглядевшись, старый эльф понял, что мальчишка
разделывал тушку кролика.
- Добрый вечер, - сказал он и присел на корточки, чтобы не
слишком смущать Ивара своей персоной.
- Добрый… - насторожённо откликнулся маленький друид. Он с
минуту внимательно всматривался в старого эльфа, а потом глубоко
вздохнул и угрюмо сказал: - Я думал – мне помогает Коннор.