Пока Арсений гремит сковородками в кухне, я решаю завести светский разговор, но Пётр Дмитриевич опережает:
– Вероника, как спалось?
– Отлично, спасибо, давно я так не высыпалась, – отвечаю вполне искренне.
– К тишине не сразу привыкаешь, а потом уже не можешь заснуть в городе, – понимающе кивает он, ерзая на своем кресле.
– Неудобно? Вам помочь? – сразу подскакиваю с места, а он машет на меня рукой, морщась.
– Нормально всё, просто устал сидеть тут, скучно, засиделся я…
– А что врачи говорят? – интересуюсь с искренним участием.
– Говорят, что у меня старые кости, – смеется он, щуря глаза очень похоже на своего внука, лучики морщин разбегаются от уголков глаз, а я ловлю себя на приятном ощущении. Мне нравится общаться с этим стариканом, даже о его болячках.
– Давайте вывезем вас во двор, – решаюсь предложить я, – погода чудесная.
– Я не прочь. Сень, – зовет внука, – сегодня во дворе посижу. Вывезете меня и дуйте на озеро.
Баров выходит с видом заправского шеф-повара, неся в руке сковородку со шкворчащей яичницей, заглядываю туда и глотаю слюнки. Даже не думала, что я настолько проголодалась.
– Тогда мы не поедем на озеро, останемся с тобой, – сообщает тот, ставя сковородку на стол и поднося к ячнице нож с лопаточкой.
– Давай я, – встаю, чтобы перехватить столовые приборы, мне неудобно, что ему пришлось самому готовить. Снова. А я оказалась несостоятельной и испортила два яйца, добытых с таким трудом. Хочу показать себя женщиной, в конце концов.
– Валяй, – он позволяет мне разложить яичницу по тарелкам, с чем я успешно справляюсь.
– Нет, не надо со мной тут сидеть, я не буду один, – успокаивает его дед, – езжайте, нечего вам тут со стариком быть…
***
– Баров, я не поеду на этом тарантасе. Я умею оценить потенциальную опасность!
Мое заявление Арсений встречает недовольным блеском глаз. Конечно, я задела обидным комментарием его железного коня. Ну как коня? Осла, скорее. Красного, обшарпанного, еле работающего осла. Баров дергает за нижнюю педаль, и ржавая железка вовсю фырчит и тарахтит. По сторонам от этой древности летит пылища.
– Я не хочу погибнуть молодой и красивой во цвете лет! – снова обращаюсь к своему «женишку», который не сдается и продолжает пытаться завести мопед. Делает это с таким усердием, что я прямо поражаюсь. Лучше бы он так меня добивался, как этого чертового мопеда.