В этом хаосе многое было сделано не так быстро, как могло бы.
Многие дикари, особенно не совсем потерявшие голову, забирались в
свои лодки, в то время как те, чья лодка мешала им отплыть, уже
были убиты. Многие каруи поняли, что в этой неразберихе им просто
не удастся сбежать, и, к их чести и моему огорчению, приняли
бой.
Их главный вожак оказался много лучшим командиром, чем можно
было бы ожидать от дикаря. Он быстро понял расстановку сил и сумел
кое-как организовать своих воинов, при этом мне было хорошо видно,
что на лодках ушла какая-нибудь сотня каруев или две. Что гораздо
хуже – некоторые из тех, что уже отплыли, начали возвращаться
обратно, повинуясь командиру.
[1] «Пощади!» (тур.)
По всей видимости, нас ждал непростой бой. Как будто этого было
мало, оба фланговых командира, движимые лучшими побуждениями,
совершили одну и ту же ошибку: видя наступление основных сил, они
повели в бой своих людей, при том, что каждый обладал лишь
полусотней стражников. Стрелки и арбалетчики двинулись следом, чтоб
поддержать стражу и продолжать стрелять.
И, в общем-то, все было правильно, но чуточку преждевременно.
Они, изначально будучи ближе к врагу, подошли слишком рано, а
вражеский вождь верно оценил обстановку и принял верное решение,
поведя значительную группу воинов направо, на лучников. Быстрое
уничтожение нашей правой группы дало бы многим каруям время на
побег, а для нас такие потери были бы неприемлемы.
Командир-тассаец принял ответные меры, остановив своих солдат и
выстроив их в ряд. Стрелки продолжили стрелять через головы
стражников, но дело плохо, на них несется сотни три дикарей.
Кажется, настало время ввести в бой наш единственный резерв.
И я пришпорил коня.
У тассайцев дело пошло неважно: дикарей оказалось так много, что
даже в три-четыре ряда их волна оказалась намного шире шеренги
стражи. Стражники к тому же не табукийцы, несущие по три копья, а
тассайцы, у каждого по копью, метать нечего.
Тассайцы стали отступать на флангах, смыкая свой строй в кольцо.
Часть стрелков оказалась внутри этого кольца, часть – снаружи, и
эта наружная группа, выпустив во врага последние стрелы, бросилась
наутек: когда у тебя только кинжал или в лучшем случае топор и даже
нет щита – против рослых дикарей с дубинами драться трудно.
Стража оказалась полностью окружена и отбивалась изо всех сил,
стрелки внутри помогают как могут, но их вооружение для этого
малополезно. Туго им пришлось, при этом вражеский вождь продолжает
руководить своими войсками довольно грамотно и основные наши силы
встретились с большой группой дикарей, которые не подпустили их к
окруженной группе.