- А красть? - резонно поинтересовался Лис. - Ничего, покаемся,
свечу пудовую закажем, отмолим. Не корысти ведь ради, а по
обстоятельствам, - попытался выкрутиться хитрован.
Паренек смолчал, но видно было, сомнение его не покинуло.
Тем временем, перебрав бумаги, стянутые из служебного кабинета,
он, с трудом разбирая полууставную вязь, наткнулся на вполне
светское письмо.
Документ удостоверял, что Игумен Матвей направлен в Санкт -
Петербуржскую консисторию, для участия во вселенском соборе.
Документ, заверенный полицмейстером города Москвы, датировался
пятнадцатым днем сентября одна тысяча семьсот сорок первого года от
Рождества Христова.
- Вот, - ликуя, хлопнул Санек по трухлявому бревну. - Хоть
какой-то документ, но есть, - сообщил он сомлевшему спутнику.
Андрей вздрогнул и уставился на спутника. Глаза его покраснели,
а грудь разрывал сухой хриплый кашель. - Ох, чтой-то я совсем ... -
не закончил он, снова зайдясь в кашле.
- Да ты совсем горячий, - потрогал лоб спутника Александр и
принялся тормошить заболевшего приятеля.
Кое-как подняв бессильное тело на плечо, поспешил в путь: "Пока
приятель вовсе не расклеился, нужно спешить".
Периодически останавливаясь и пережидая приступы слабости
больного, они прошли несколько верст. Наконец, поднялись на
невысокий пригорок и увидели темнеющие вдалеке постройки.
- Никак село? - повеселел Саня. - Дотянем. Слышишь. Сейчас
обогреемся. Поедим. Деньги у нас есть. Можно весь уезд купить.
Сейчас, - он бормотал, стараясь приободрить товарища.
Однако тому было совсем худо. Он опустился на грязную землю
дороги и, тяжело дыша, закрыл глаза. Поняв, что тот не сможет
добраться до спасительного жилья своим ходом, Александр сноровисто
подоткнул полы рясы за пояс, крякнул и, взвалив паренька на плечи,
двинулся вперед.
Несколько раз он поскальзывался и падал, пару раз отдыхал, но
все же донес больного к стоящей на окраине избе.
- Есть кто? Эй, селяне? - громко позвал он, кое-как доковыляв к
покосившемуся крыльцу домишки. Не дожидаясь ответа, распахнул
скрипящую дверь и шагнул внутрь.
В полутемной избе первым делом бросился в глаза чистый
некрашеный пол. Александр тяжело опустил тело на скамью.
- Кто есть живой? - вновь позвал Александр.
- Чего орешь, ряженый? - прозвучал глухой старческий голос.
Волнуясь за приятеля, Александр сразу и не сообразил, что его
камуфляж оказался раскрыт. - Парнишка приболел, - так и не сумев
разглядеть хозяина, пояснил он. - Мне бы его в тепло, да поесть
чего-нибудь.