- И как тебе удалось сохраниться под
действием этого заклинания? – спросил я у клинка, взмахнув им
несколько раз. Неожиданно для самого себя мне понравилось, как он
лежит у меня в руке. Я никогда не был фанатом холодного оружия, как
и не доводилось держать меч в руках, но эта сабля почему-то
вызывала у меня восхищение своими плавными изгибами и тонкими
линиями. Я заворожённо смотрел за переливающимся в свете клинком и
думал, что он мне нравится.
Удовлетворенно кивнув, я с неким
сожалением взглянул на ножны для обычного прямого меча, которые
продолжали болтаться у меня на поясе. Как бы мне не было тяжело, но
придётся тащить саблю в руках. Я быстрым шагом поспешил за ушедшими
далеко вперёд спутниками. Догнать их у меня получилось только из-за
того, что они остановились и решили подождать меня на границе
черной зоны. Тейт выглядел при этом мрачнее тучи, будто бы я сделал
что-то не так.
- Бесплатный совет, - сказал мне он,
как только я подошёл к этим двоим, державшимся на расстоянии пяти
метров друг от друга. – Выбрось ту зубочистку, что у тебя в руках.
У кочевников никогда нормальных клинков не водилось. Железо в степи
дрянь. Я тебе подберу что-нибудь путное из твоего свертка.
- Пока и её хватит, - устало сказал
я. С этой саблей я расставаться не хотел. Чем-то она мне
понравилась. Вот только объяснить, чем я не мог. Назовем это
внутренним чувством. Когда только взглянув на какой-то предмет, ты
понимаешь, что он создан для тебя.
- Как знаешь, - ответил Тейт и побрел
вперёд. – Но когда она переломится пополам, вспомни слова старика
Таронса.
На последние его слова я скептически
хмыкнул. Как можно умудриться сломать меч? Что же за силу нужно
приложить, чтобы сталь переломилась? Или это была неудачная
шутка?
Вот так мы и шли до границ стоянки
наемников. Я старался поддерживать беседу с Толстяком, узнавая
информации об окружающим мире. Орин превратился в молчаливого
призрака, пугающего меня из-за левого плеча, а Толстяк делал то,
что ему нравилось больше всего. Он рассказывал. Большую часть
информации я хотел бы никогда не слышать, потому что её ценность
была минимальна. Но я всё равно понимал, что другого шанса
хорошенько расспросить Тейта не будет.
Лагерь. Громкое название для дюжины
палаток, хаотично разбросанных по маленькому полю - было мое первое
и ошибочное впечатление об этом месте. Оно очень быстро изменилось,
когда я рассмотрел все повнимательней и сделал неутешительные
выводы. По моим скромным прикидкам на этом клочке суши по среди
леса было не меньше двухсот человек, которые постоянно
перемешались. Добавим в этот общий котел примерно такое же
количество животных, начиная от лошадей разных пород и заканчивая
стоящим прямо передо мной ослом, нервно жующего стебелёк какой-то
травки под его ногами и вздрагивающего после каждого громкого
звука, и тремя здоровенными быками, одного из которых в данный
момент трое мужчин привязывали к дереву. Что-тот мне подсказывало
по взгляду совершенно лысого человека с серыми глазами, точащего
клинок об точильный камень, что на ужин сегодня будет
говядинка.