Тренировки эти Шахрион начал сразу по
окончанию войны. Он принял решение стать самым сильным магом
человечества, раз уж обрел столь невыразимую мощь, и плотно занялся
освоением стихий. Магию огня он знал и так - обучался в Академии
Исиринатии. Там же освоил - более-менее - и воздушные чары. Хотя,
конечно, применительно к нему прежнему - до Безымянного заклинания
- слова "освоил" и "знал" можно было считать, скорее, насмешкой.
Прекрасно разбираясь в теории, он был неспособен на что-либо
серьезное в практическом плане.
Но то раньше. А теперь же в одиночку
Шахрион вытворял такое, на что требовались усилия доброй полусотни
хорошо обученных чародеев, собранных в круг.
Впрочем, теоретические знания
пришлись как нельзя кстати. Благодаря им освоение школ земли и воды
прошло с такой скоростью, что даже самому Шахриону не верилось. В
результате за четыре года он подчинил себе пять из шести стихий.
Магию света можно было и не пытаться учить - некромантам такое
попросту не давалось, сколько бы там душ они не поглотили... Но он
все же попытался, увы, безуспешно. Отец ревностно оберегал свои
тайны от недостойных.
Впрочем, справедливо было и обратное.
Ни один сын Ордена никогда не сможет поднять мертвых. Почему прочие
стихии не находились друг с другом в столь же непримиримой вражде,
ответа у императора не находилось. Так или иначе, но при желании
любой маг мог заполучить практически все дары богов.
"Хотя у обычного одаренного целая
жизнь уходит на освоение одной, максимум - двух - стихий. А у меня
их - пять "!
Шахрион достал флягу и приложился к
ней, смочив сухое горло.
Конечно же, о своих достижениях он не
трубил направо и налево. Более того, никто, кроме Тартионны не
знал, куда именно время от времени пропадает владыка. А Шахрион
седлал Карра - старого грифона, последнего представителя своего
рода в Империи, - и улетал далеко в Горы Ужаса, простирающиеся на
многие сотни миль на север. Там он находил какую-нибудь укромную
лощинку, и до изнеможения практиковался. Это не только позволяло
обучиться новым трюкам, но и хорошо снимало напряжение, а
постоянная смена тренировочных площадок гарантировала
анонимность.
Хотя... Когда в последний раз он
по-настоящему оставался один?
Какое верное замечание, о великий
император, - раздался в его мыслях глумливый голос Тени.