Четыре недели понадобилось на то,
чтобы собрать в столице благороднейших, чьи голоса имели хоть
какое-то значение. Четыре недели тягостного ожидания, наполненного
необъяснимыми тревогами и страхами, выбравшимися из самых дальних
уголков души. И вот, срок настал.
Венценосец помахал людям, пришедшим
на церемонию. Тысячи и тысячи простых горожан и селян собрались
сегодня в городе, заполонив главную площадь так, что яблоку не где
было упасть. Все они – в этом отмеченный Сестрой не сомневался –
жаждали одного: чтобы новый венценосец, победивший в кровавой
войне, наконец-то занялся восстановлением разрушенного.
«И я займусь», - подумал он. – «Не
избегу участи сей. Но действовать буду отнюдь не так, как вы –
глупцы – полагаете. Этот жалкий огрызок Исиринатии нужно как
следует встряхнуть, заставить работать в полном соответствии с
новыми веяниями».
Черный Властелин наглядно
продемонстрировал мощь золота, его сокрушительное воздействие на
людские умы и сердца, показал также, как это самое золото можно
грести буквально лопатой, не имея полей, лугов, золотых и
серебряных рудников, портов и достаточного количества войск для
организации прибыльных походов.
«Значит, и я буду действовать подобно
врагу рода людского», - Ритон снисходительно улыбнулся и круто
повернулся на каблуках, ощущая, как взметнулся плащ за спиной.
Весь его вид: обилие белого и
пурпурного, тяжелые золотые украшения, плащ, подбитый мехом
горностая, все было призвано демонстрировать достаток и
уверенность. Оставалось добавить к картине один – последний –
штрих, чтобы произведение оказалось законченным.
Ритон медленно и неторопливо
поднимался по ступеням. Ровно триста тридцать три штуки. Древние,
истертые десятками, нет, сотнями тысяч ног, они вели к самому
большому храму на континенте. Выстроил его двоюродный прадед
Ритона, и в те времена могущество Исиринатии не вызывало ни
малейшего сомнения ни у кого и нигде.
«Эти времена еще вернутся», - подумал
молодой правитель, делая очередной шаг. – «Рано или поздно, но
вернутся».
Он замер на длинной площадке,
оканчивающейся могучими дверьми, сейчас закрытыми.
Его ждали: Корн - новый настоятель
ордена Отца, Аран - глава Академии, эльфийка, Мирол, еще несколько
важных союзников. По краям замерли гвардейцы – элитные воины
Ритона, до этого служившие в его личной страже.