Ровальд опустил руки, невидимая преграда исчезла, оставив
половину одежды полковника нетронутой.
-Страж… Настоящий. – Раздалось в рядах солдат.
–Он не может быть нероном.
Солдаты, один за другим, присели на колено, склонили головы,
клали мечи, щиты и прочее оружие. Полковник Йохан. Видя
дисциплинарное безобразие, не стал подчиняться. Он был взбешён. На
носу война, а вокруг сплошная своевольность, подрыв авторитета,
доверия, боевого духа. Хотя, последнее, может быть и нет.
-Как вас?
-Полковник Йохан. – Процедил сквозь зубы командующий обороной.
Он хотел растерзать гостя, к которому зря проявил столько
учтивости.
-Полковник. Я не в праве подвигать ваш авторитет. Но есть нюанс,
который нужно решить прямо сейчас. Гаст. Ты готов отправиться со
мной?
Гаст приблизился, присел на одно колено, в слепой, неожиданно
слепой верности. Раньше, он принимал импульсивные, чистые,
интуитивные решения, доверяя своему сердцу. Всё привело к этому
моменту и обрело смысл. Словно кто-то незримый подводил.
-Предатель… - Процедил сквозь зубы полковник Йохан. – Трибунал
давно по тебе плачет.
-Нет, полковник. – Вмешался Ровальд спокойным голосом. – Это мой
солдат. Я застрял глубоко под землёй, в лапах неронов. Меня могли
разобрать на части. Я ждал своей участи. И только благодаря ему,
нарушившему вашу субординацию, я стою здесь. Боюсь, у меня нет
другого выхода. Я обязан ему, и, после увиденного, обязан его
забрать.
Ровальд присел на одно колено перед полковником Йоханом, склонил
голову точно так же, как все вокруг него.
-Вы простите его, и простите меня за грубость. Но по-другому я
не могу. – Ровальд поднялся. - Как я понял, здесь тебя ничего не
держит, Гаст?
-Мои товарищи мертвы, родительский дом продан. – Признался
разведчик. – Придя сюда, убедился, что и мой статус ничего не
значит. Мои заслуги… Не осталось даже уважения. Меня ничто не
держит.
Солдаты внимательно слушали. Можно прочувствовать фибрами души,
как его зауважали, сама атмосфера наполнилась теплотой, но было
поздно. Гаст принял решение.
Полковник Йохан, понимая, что если откажет, то потеряет
оставшийся авторитет среди солдат и командовать обороной будет
невозможно, отступил.
-Это решать не мне, а совету. Но, если вас интересует моё
мнение, я не против. Делайте что хотите. Но, для начала, господин
Независимый, всё-таки, пройдёмте со мной. Нас ждёт приватный
разговор. А ты Гаст, отныне, сам по себе. Вход в служебные
помещения тебе запрещён. Но, ты… Учитывая заслуги, до сих пор
гражданин Тесио.