Хлопнула дверца, и машина, рыкнув двигателем, поползла к выезду
с привокзальной площади.
Прервав недолгую паузу, новый персонаж снял фуражку и пригладил
роскошный "политический" зачес.
- Давай знакомиться, - протянул он ладонь. - Звать меня Семенов
Иван Пантелеевич.
А ты, как понимаю, Говоров. Павел; как тебя по отчеству?
- Тимофеевич... - Паше не осталось ничего другого, как пожать
руку.
Надо сказать, этот майор, или какое звание соответствует этому
званию там, в госбезопасности, понравился. Да и Катя.
- Слушай, объясни, как это ты всех ребят уложить умудрился? -
совсем по-свойски задал вопрос Иван Пантелеевич.
Однако свойскость эта насторожила.
- Сам не знаю, повезло, наверное, - неопределенно ответил Павел,
пожав плечами.
- Повезло? Ну ладно, с этим я сам разберусь, - тем же
легкомысленным тоном подвел черту под обсуждением Смирнов.
И Говоров поверил: "Этот разберется".
Чувствовалась в майоре некая, скрытая до поры, сила. Ему
невольно хотелось подчиниться. Выполнить просьбу, оказать
помощь.
"Учат их этому, или как?" - задумался лейтенант.
Но НКВДшник, отвлекая от размышлений, вдруг поинтересовался: - А
почему не спрашиваешь, за что тебя взяли? Или безразлично?
Павел выдохнул и, подстраиваясь в тон, отозвался: - Почему
взяли, я сам в машину сел.
Так, значит? - изумился собеседник. - Смелый, уважаю.
- Ладно, не сторожись. Прав ты. Никто тебя не арестовывал.
Наоборот. Но это не моя прерогатива. Мне приказано тебя доставить,
и все. А что так вышло, извини. Хотел ребят лишний раз
потренировать. А тут вон как вышло. Хотя, ты им постарайся пока не
попадаться. Обиделись, поди, крепко.
- Я и не собираюсь, - Павел и не хотел перечить, а не
сдержался.
- Отставить разговорчики, лейтенант, - неуловимо изменился
майор. - Сейчас тебе придется с большим начальством общаться, так
что постарайся с ним так не разговаривать. Усек?
- Так точно, - Павел сообразил, что субординацию никто не
отменял. А его противодействие органам можно трактовать двояко:-
"Кому, случись что, докажешь, мол не представились. Предъявят
сопротивление власти и ага..."
Тем временем машина вылетела на открытое пространство. Глянув в
окно, Говоров с замиранием сердца сообразил, что совсем рядом
мелькнули узнаваемые очертания Красной площади.
Автомобиль, почти не сбавляя скорости, влетел в распахнутые
ворота и покатил по узеньким дорожкам Кремля.