– Если обратимся за помощью к Волгину
– можем успеть, – уверенно отвечает отец, – у него достаточно
тяжелой техники. Нам бы дней десять, и точно успеем. Кстати говоря,
не мы одни задумались о наращивании мощностей. Тарасовы тоже
призадумались. Они уже вышли на прямые переговоры с Волгиными. Это
после них он позвонил мне. Он ждет, что скажем мы.
При упоминании фамилии Тарасова дед
морщится. Зато дальше слушает уже более заинтересовано.
– При таком раскладе, что тут думать?
– разводит он руками. – Надо соглашаться. Хотя бы для того, чтобы
не дать возможности усилить позиции Тарасовым.
– Волгину нужно покровительство, –
продолжает отец. – И не просто покровительство, ему нужно войти в
клан. Напомню, его конфликт с Оболенскими не закончился. На него
по-прежнему наседают. Вопрос в том, готовы ли мы к такого рода
осложнениям?
– Волгин с нами – это возможность
поставить дополнительные семь Игл уже сейчас. Дешевое оборудование
и дешевый ремонт. Все это хорошо. Проблемы с Оболенскими – уже
плохо. Но ничего, мы попросим заняться этим вопросом нашего
многоуважаемого Бельского. Пусть князья сами между собой
разбираются. Зря что ли столько лет каждый месяц на Москву для его
сиятельства отправляем ассигнации вагонами. Пусть отрабатывает.
И тут дед впервые за все время
взглянул на меня.
– Кстати, а помолвка Андрея с
Волгиной все еще в силе?
– Все в силе, – отвечает отец.
– Это хорошо. Слышал, дочь у него
красавица.
– И его любимица. Она у него одна
осталась. Сына он потерял в прошлом году. Скорее всего, как раз
из-за конфликта с Оболенскими.
– Брак Андрея и дочери Волгина
скрепит наш союз. Это чтобы Волгин не вздумал сыграть в двойную
игру. И не сбежал, если запахнет жареным. Чтобы знал, мы отныне
повязаны. А конфликт Волгина с Оболенскими мы переложим на голову
нашего многоуважаемого Бельского. Пусть князья сами между собой
решают. И я вас уверяю, они обязательно решат. Потому как если не
решат, мы добьемся аудиенции у самого Императора. В конце концов,
нам-то какая разница, кому платить за покровительство.
Я в шоке слежу за происходящим. Не
женитьба, а часть коммерческого замысла, ей-богу. И что хуже,
женихом должен выступать я при том, что я же намеревался
расторгнуть помолвку.
Даже не знаю, как поступить: просто
смолчать и оставить как есть или переговорить с Волгиной, а уже
потом донести до родни?