Пролог 3. Святая миссия.
Ритмичный стук превратился в часть её
жизни. Денно и нощно стучали железные колёса по железным колеям.
Вагоны мчались на север, меняя пути, изредка останавливаясь, и
опять устремляясь в дорогу.
Ритмичный стук и хриплое дыхание
стали частью её жизни. И сердечная боль, и страх, когда она
прислушивалась в темноте; и благодарная молитва Пылающему, когда
дыхание возобновлялось. Многое вошло в жизнь Самшит и изменило
её.
Они сбежали от смерти в горах,
покинули гномий посёлок, разрушенный ужасными великанами. Они
спаслись, но заплатили цену. Два монаха пожертвовали своими
жизнями, и два наёмника тоже чуть не покинули этот свет. Сама
Верховная мать не видела их подвига, но по словам Н’фирии,
этот триумф воли и отваги был страшен.
Белый орк Маргу получил
такие ужасные раны, что даже ей, Самшит, стало его жаль, а ведь она
ненавидела это отродье морей. Что же до Кельвина Сирли…
каждый раз, видя его изуродованное лицо, она едва не умирала от
сострадания. Проклятая кровь древних отравила наёмника,
пока он один сражался против великана. Всего один человек с мечами
против громадного чудовища, полного скверны. Кельвин победил, но
смерть от той поры следовала за ним в полушаге.
Когда отряд Верховной матери покинул
селение, им пришлось отдаться на милость гномам, охранявшим
горнопромышленный комбинат. Долгое время те не желали
пускать людей за ворота, однако, пайцза всё же открыла путь. Пока
для них искали место в поезде несчастный Кельвин выхаркивал лёгкие,
угасал от яда. Его лицо превратилось в пузырящееся месиво,
понемногу стекавшее с костей, а Самшит разрывалась от желания
помочь и полного бессилия.
В Гранульге, мрачном и
суровом городе гномов, с трудом нашёлся истинный маг, опытный
целитель. Верховная мать, всю жизнь проповедовавшая искоренение
волшбы, готова была молить этого человека на коленях, сулить все
блага земные и посмертные за помощь. Не пришлось. Целитель осмотрел
Кельвина, сделался мрачен и сказал, что, если удастся вернуть
несчастного к жизни, то будет чудом.
Плату он взял золотом, наперёд, и
отработал каждую монету. Волшебник смог очистить кровь, повернуть
вспять распад тканей и напитать почти мёртвого Кельвина жизненной
силой. Из его собственных пор выступала кровь, когда маг обращался
к самым сильным заклинаниям. Самшит запрещалось приближаться к
больному под угрозой разрушения чар, и она тихо сходила с ума
вдали, проводя на коленях день за днём.