— Ох, ты совсем заработался… Ешь, остынет.
Он посмотрел на гёза, так знакомо уложенных в тарелке, и взял
палочки.
— Очень вкусно, — похвалил он супругу, чувствуя сочную мясную
начинку в жареных пельмешках. В этот раз даже успел её съесть, а то
в предыдущие разы, когда ему снился подобный сон, сразу просыпался,
не успев положить любимое лакомство на язык.
— Кушай, набирайся сил, а то совсем высох на своей работе. И
когда же ты, наконец, будешь проводить больше времени дома? —
всплеснула руками жена. — Прости, я обещала тебе не ворчать, но
снова ворчу.
Хирузен, рассеянно кивая, доел всё с тарелки.
— Хорошо, что я тебя увидела, я скучала по тебе, милый. Ты
вырастил хорошего ученика. Так приятно, что он сделал тебе такой
подарок на день рождения, — меж тем продолжала говорить жена. — И я
очень тронута, что тебе в такой день захотелось побыть со мной. Но
знай, что мы очень скоро встретимся в Чистом мире. Так что не
переживай об этом. Там хорошо, я не помню всего, но помню, что там
было хорошо.
— Что? — Хирузен внезапно почувствовал странную слабость. — О
чём ты говоришь? У меня не сегодня день рождения… Он прошёл почти
месяц назад…
— Разве? — удивлённо протянула Бивако. — Как странно… Но разве
ты не хотел меня увидеть?
Её лицо стало грозным, а глаза прищурились, и даже во сне,
ощущая тошноту, Хирузен опасался расстроить свою избранницу
жизни.
— Нет, что ты, конечно, я хотел тебя увидеть… Но скажи, Би-чан,
что это за ученик, о котором ты говорила?
— О, я об Орочимару-куне, конечно же. Такой, как всегда,
вежливый молодой человек…
— Но… — его пронзила внезапная догадка. — При технике
воскрешения склера глаза становится чёрной… Почему же ты…
— Ах, там был ещё один молодой человек из клана Учиха, он
наложил на меня отличное гендзюцу, чтобы ты чувствовал себя
комфортно, — улыбнулась Бивако. — Он сказал, что тоже твой ученик.
Значит, ты взял кого-то ещё обучать? Ты себя совсем не жалеешь,
Хирузен… Хирузен?
Он упал, чувствуя, что из тела уходят все силы, глаза застила
темнота. Сердце билось всё медленней и медленней, пока совсем не
остановилось.
«Как же Коноха?» — была последняя мысль Третьего Хокаге.
Орочимару думал. Вспоминал прошедшие годы и всё, что сказали ему
двое Учиха.
Ему сорок шесть лет, тридцать из которых он служил разным
хозяевам. Это уже в край достало. Нет, если бы мальчишки начали ему
указывать, что делать и как жить, он бы плюнул на угрозу смерти и
попытался прорваться с боем, тем более, у него было припасено много
тузов в рукаве. Но, чёрт возьми, эти юнцы давали ему выбор и,
похоже, что тоже находятся в патовой ситуации. Одним тем, что он
знает об их существовании, они сильно рискуют. Это точно не будет
отношениями «начальник — подчинённый» или «хозяин — слуга», это
будет…