Наруто и Кимимаро отправились в свою комнату, а Орочимару и
Шисуи решили пройтись по городу.
— Где мы должны встретиться? — поинтересовался он у задумчивого
змеиного саннина.
— М? — рассеянно переспросил тот. — Встретиться? Недалеко от
северного дворца даймё. Там есть большое поле. Подойдёт, если один
извращенец решит устроить драку в качестве тёплой встречи.
— Так думаете, что Джирайя-сан решит на нас напасть? — от
воспоминаний из снов, что может вытворять жабий отшельник, Шисуи
передёрнуло. Да и нападение помешало бы их планам.
— Да кто его, старого извращенца, знает, — пожал плечами
Орочимару.
— Эй, повежливей, Оро-чан, а не то точно завтра схлопочешь! —
хриплый пьяненький голос раздался за их спинами.
Шисуи мог поклясться, что никого не чувствовал ещё долю секунды
назад. Силу шиноби можно оценить по его незаметности и способности
застать врасплох, и это правило ещё никогда его не подводило.
Они с Орочимару моментально отпрыгнули, разворачиваясь и вставая
в боевые стойки, под хихиканье лохматого беловолосого здорового
мужика с широким хитаем на лбу и иероглифом «масло» на нём. Одет
Джирайя, а это, несомненно, был второй саннин Великой Тройки, в
короткое хаори с ниндзя-бриджами зелёного цвета и красную
безрукавную накидку с пустыми монами на плечах. На босых ногах были
красные гэта, которые обычно делали из лакированного дерева, такие
же, как Шисуи видел во сне. Его эти гэта всегда очень смущали, так
как простое дерево или кожа плохо проводили чакру. Поэтому все
шиноби были вынуждены носить один и тот же вид обуви, называемый
ниндзя-ботинками, из специального каучука, полученного из растения,
поглощающего чакру. Присмотревшись к ногам отшельника с помощью
спрятанного под иллюзией шарингана, он понял, что гэта сделаны из
дорогущего чакропроводящего металла, как нэкотэ Наруто или Казуки,
и просто выкрашены под лакированное дерево. Саннин был совсем не
так прост.
— Джирайя! — процедил Орочимару, и Шисуи, даже не взглянув на
своего союзника, понял, что тот закатил глаза. — Значит, ты ждал
нас?
— Надеялся на встречу, — пакостливо ухмыльнулся жабий саннин,
отчего его красные полосы, прочерчивающие лицо вдоль от внешних
уголков глаз до подбородка, разъехались в стороны. — После того,
как Цунаде стала Хокаге, я подумал, что смогу уговорить тебя
вернуться в Коноху. Я искал тебя, а ты, оказывается, искал меня, —
хохотнул Джирайя, складывая руки на груди.