— Кругом сплошные подозрения. Вместо того, чтобы обращать
внимания на внешних врагов, мы копаемся в собственном грязном
белье, — Итачи постарался сказать это ровно, но о том, что Шисуи
подозревают, не знал.
Они всегда были словно по разные стороны баррикад, которые
строили между ними клан и деревня. И иногда Итачи не понимал, можно
ли вообще доверять брату, признавая и его право не доверять ему.
Просто потому, что оба они — Учиха — часть проклятого клана. Слежка
друг за другом, попытки превзойти. Дружба и соперничество. Где было
настоящее и где притворство? А, может быть, ему, с одиннадцати лет
окунувшемуся в грязь работы АНБУ, уже всё это кажется? Не зря
шиноби их клана называют мастерами иллюзий.
— У меня такое чувство, что осталось совсем немного. Это как
натянутая струна, которая вот-вот оборвётся. А я всё ещё не знаю,
что мне делать. В нашем клане есть и невиновные. Ты согласен?
Итачи зажмурился и сжал зубы. Старший брат был прав. Он сам
думал об этом же. Если этот нарыв вскроется, то не пощадят никого.
Старый калека ненавидел их клан всей своей мерзкой чёрной душонкой
и искренне считал, что Коноха станет лучше без Учиха. Как бы Итачи
ни был привязан к деревне, как бы ни хотел остановить массовое
кровопролитие, своего младшего брата он любил ещё сильнее. Ради
Саске он готов на многое, и Данзо ловко манипулировал этой его
слабостью. Но против старейшин и главы Корня ему не тягаться. Не
сейчас. Разве что вместе с братом...
— Проверки и перепроверки, — хмыкнул Итачи, решившись на
откровенность. — Клан… Клан прогнил… Все эти политические игры и
ежемесячные собрания… Они просто хотят развязать войну, чтобы быть
главными в деревне… Коноха создавалась для того, чтобы клановые и
простые шиноби могли жить мирно и сосуществовать вместе. А война...
Когда брат идёт на брата...
Шисуи просто кивнул. Улыбнулся, словно увидев что-то важное для
себя. Впрочем, может, и увидел, это же его гендзюцу, а в нём
невозможно увильнуть или сказать неправду.
Итачи мысленно улыбнулся. Всё-таки он всегда мог рассчитывать на
старшего брата — тот всю его жизнь был для него примером и разделял
его взгляды.
Он, остановив свой поток чакры, вырвался из техники. Весь
разговор занял долю секунды. Ещё десять минут они молча сражались
врукопашную, а потом разошлись по домам.