- А что это за девицы делают у
тебя на объекте? – полушутя спросил он земляка.
- Ах, эти… головная боль
комендатуры. Граница идет по середине реки, они с пляжа плавают,
спортсменки, понимаешь ли… Заплывают в сопредельные воды, выходит,
что почти в иностранное государство. По форме получается переход
государственной границы.
- Точнее, переплыв…
- Верно, Аркадий Арамович, ох как
верно. Только мне от этого мороки меньше не становится. И что с
ними делать? Проводим воспитательную беседу, подержим часок на губе
и отпускаем.
- А вот эта, что впереди шла… -
Аркадий сделал паузу, не зная, как дальше построить речь, чтобы
деликатнее выяснить данные девушки.
- С кучерявыми волосами? Пониже
ростом? А что, понравилась? Мне тоже тут многие нравятся, только
знаешь сам, по нашим обычаям, мне невесту мама выберет. Поверь,
мама не ошибется… а сам можешь глупости наделать, да…
- Это ты так говоришь, потому что
не влюбился. А влюбишься, так и забудешь про обычай
предков.
- Э… не говори так, обычаи надо
уважать. Садись пить чай пожалуйста.
Аркадий сел за стол. К чаю Рустем
положил на стол нарезанный кусок халвы.
- Халва тут не такая, как у нас,
но… что есть, тем и богаты. А девушка эта, Ребекка Голдберг,
восемнадцатого года, кстати, родилась двадцать третьего февраля, в
один день с Красной армией, представляешь? Еврейка. Тут много в
городе евреев. Комсомолка. Отец сочувствующий. Хорошая спортсменка,
работает в школе учителем математики. У нее две сестры. Живут с
отцом и матерью около базара...
- Спасибо, друг.
- Не за что… Кстати, хорошо, что
ты этот вопрос затронул. Вот что… В городе во вторник будет
соревнование – массовый заплыв по Днестру. Сам понимаешь, мои там
будут контролировать, только у меня людей не так много, чтобы
соревнование прикрыть, надо бы три-четыре лодки с людьми. Я письмо
от комендатуры командиру отряда составил, заберешь его, так быстрее
будет. По телефону согласовал, но, сам понимаешь, порядок есть
порядок. - Рустем улыбнулся и отхлебнул чай.
Аркадий пил чай, который был точно
таким, каким он привык его пить с самого детства. Халву попробовал,
удовольствия не было, а был не голоден, поэтому чай допил и тут
услышал с улицы гудок машины, и тут же повторился еще два раза. И
это был сигнал их полуторки. Аркадий поднялся.
- Это уже за мной.