— Нет, она бы не стала, — решительно отверг эту идею Леха.
— Тогда зачем хранила? — вернула Катя его вопрос.
Этот разговор начал ее раздражать. Чего ради Леха вообще ее о
чем-то спрашивал, если готов спорить со всеми ответами подряд?
— Не знаю, — буркнул Леха, но продолжал твердо: — Но знаю Настю,
и деньги для нее ничего не значат. А ни о какой власти или там
славе она вовсе даже не думала никогда.
— Так уверен? — спросила Катя, в которой тоже проснулось желание
поспорить. — За то время, пока вы были вместе, ты даже не заметил,
что она премудрая.
Последнее напоминание прозвучало довольно едко, и Леха аж
отшатнулся, но сразу запротестовал:
— Это другое дело! Я же не знал, что такое бывает. Как тут
догадаешься? А почему она не рассказала раньше, тоже понятно. Но
больше Настя ничего о себе не скрывала. Я ее знаю, — повторил он с
нажимом. — Уж точно лучше, чем ты. Или скажешь сейчас, что и в
людях разбираешься, как в этих твоих безделушках? — закончил Леха с
вызовом.
— Диковинках, — из принципа поправила Катя. Но с готовностью
признала: — Нет, в людях так не разбираюсь. Трудновато, знаешь
ли.
Сказала, и снова — во второй раз за вечер, давно уж такого не
было — подумала о Вадиме. О том, как долго считала, что у них есть
что-то по-настоящему особенное, сказочное не в смысле подвластного
премудрым волшебства. А оказалась для него лишней, ненастоящей и
ненужной. Вспоминать об этом до сих пор было отвратительно. Катя
вруг пожалела о том, что вообще ввязалась в этот разговор, в Лехины
дела, в чужую запутанную жизнь, когда и со своей-то выходило так
себе.
— Вот видишь, — оживился тем временем Леха. — Значит, о Насте ты
тем более судить не можешь!
— Ладно, не могу, — ровно согласилась Катя. — Чего ты хочешь-то
вообще?
— Я хочу найти Настю, — ответил Леха почти таким же тоном,
видно, и у него запал кончился. — Хочу, чтобы она меня простила и
чтобы все у нас было хорошо. Или хотя бы у нее. Но я не знаю, что
для этого сделать. Хоть бегай по городу и ори во все горло "Настя!
Настя!!!"
Под конец он и вправду повысил голос, и звук разнесся неожиданно
далеко.
— Так тебя, наверное, полиция задержит, — сказала Катя, чтобы
что-то сказать.
Про себя она в этот момент надеялась только, что какой-нибудь
внезапно разбуженный нервный жилец не решит кинуть в них из окна
картофелиной. Утешить Леху Кате было нечем. Она обещала ему помочь,
но уже сделала все, что могла придумать, а пользы это так и не
принесло.