Об этом она и думала, когда примерно в десятке шагов от их цели,
Леха вдруг резко остановился, так что не ожидавшая такого Катя
врезалась в него на ходу.
— Что... — начала она, но не договорила, потому что и сама уже
видела причину остановки.
Дорогу им с Лехой преградил появившийся из ниоткуда вихрь
торнадо. Черный и, как показалось Кате, которая раньше о таких
вещах только читала, какой-то мелкий для торнадо: всего-то пару
метров в ширину, а в высоту — метров пять.
Но смотрелся он явно противоестественно, и Катя без раздумий
полезла за волшебным платком, радуясь, что на улице больше никого
нет: некому срочно уверовать в неведомое или испугаться до
смерти.
И тут вихрь налетел на Леху. Моментально закрутил его, будто
здоровый парень был не тяжелее пушинки. Обвивая все плотнее, поднял
над землей, а потом — бросил с высоты обратно на дорожку. Катя
махнула платком, замедляя падение, но Леха все равно с силой
ударился спиной об утоптанный снег и остался лежать неподвижно.
Времени, чтобы проверить, хотя бы не свернул ли он себе шею, у
Кати не оказалось, потому что, избавившись от Лехи, вихрь тут же
набросился на нее.
Если бы до сих пор были хоть малейшие сомнения, что этот вихрь
связан с опасным волшебством, они развеялись бы теперь, потому что
окружившая Катю густая чернота не имела никакого отношения к пыли,
зато, похоже, обладала разумом и очень хотела поскорее поглотить
свою новую жертву, в которой привлекательнее всего была сила,
мощная и желанная.
Катины ноги мгновенно оторвались от земли, и она начала
барахтаться в этой самой черноте, как утопающий в волнах, уже не
понимая, что пытается сделать, куда и зачем рвется. Чутье
подсказывало одно — чтобы выжить, нужно двигаться.
Но чернота обступала Катю все теснее и теснее, давила со всех
сторон, не давая сделать следующий вздох, и в какой-то момент Кате
показалось, что из темноты на нее стал надвигаться полуистлевший
человеческий череп, на черном фоне смотревшийся удивительно белым.
Вот он совсем уже приблизился, потянулся к ее лицу, желая не то
укусить, не то поцеловать.
Катя закричала бы от ужаса, если бы смогла набрать в грудь
достаточно воздуха, но дышать ей было уже совершенно нечем, так что
у нее не получилось даже хрипа. А о том, чтобы двинуться, больше не
шло и речи. Но если этот череп ее коснется! Всем существом Катя
чувствовала, что тогда произойдет нечто ужасное.