– Так-так-так, – протянул боров. – Значит, именно здесь происходит изготовление контрафактной продукции. Городовой, зафиксируйте.
Тощий что-то записал в большую амбарную книгу, а потом принялся складывать готовые вязаные вещи в сумку, подсчитывая и описывая каждую.
– Деточка, Мари, прости, – залепетала кэра Весалина. – Я ничего не могла сделать.
– Что происходит? – я положила вязание и поднялась со стула, машинально подтолкнув большой клок своей шерсти под стол. – По какому праву вы ворвались в дом и забираете не принадлежащие вам вещи?
– Ой, деточка, молчи! – ахнула мать Найри.
– Вам, кэра, следует последовать совету матери, – процедил боров.
– Кэра Весалина мне не мать, но это к делу не относится, – отрезала я. – Итак, по какому праву, вы распоряжаетесь в этом доме?
Боров смерил меня злым взглядом.
– Этот, как вы выразились, дом, сдан мной в аренду, находится на моей земле. Захочу, выгоню всех на улицу и разнесу его по бревнышку.
– Кэра, это правда?
Мать Найри потупилась.
– Кэра, а документы на оплату аренды есть?
– Конечно! Муж, будучи живым, все оформил, оплатил дом на пятнадцать лет.
Я прищурилась.
– Кэра, а не подскажите, сколько лет уже прошло с тех пор?
Весалина задумалась.
– Ммм, лет шесть, наверное, прошло.
– Значит, еще на девять аренда оплачена, я правильно понимаю?
Кэра испуганно кивнула. А я снова обратилась борову.
– Кэр…
– Кэр Мошано, градоначальник, – высокомерно процедил боров.
Я на мгновение замерла. Мошано! Кажется, так звали ту белобрысую гадину, что хотела убить меня-лису. А это, получается, ее злобный папаша.
Ясно. У осинки не родятся апельсинки.
– Кэр Мошано, – не менее ядовито сказала я. – Согласно документам, аренда еще не вышла.
– И что?!
– Кэр городовой, скажите, имеет ли право кэр градоначальник выгнать семью кэры Весалины из дома? А сам дом снести?
Городовой покачал головой.
– Нет, не может. В противном случае должен выплатить сумму аренды в полном объеме и оплатить моральный вред.
– Умная, да! – вскипел Мошано. – Да мне начхать на этот дом! И на эту семью! Я пришел сюда только для того, чтобы своими глазами увидеть ту, кто бесстыже нарушает закон! И увидел!
Его жирный палец указал на меня.
Я даже попятилась. Слишком многообещающе сверкнули его заплывшие глазки.
Тут вперед вышел городовой.
– Вы, кэра Мари…
– Мари Ревиль, – машинально сказала я.