— Это Гранелли, — вслух произнес название местечка. Тиландеру
название ни о чем не говорило, тем не менее, мотнув головой, он
продолжал вести корабль у береговой линии внутри лагуны.
В этот раз мы в разведывательной операции: предстояло
обследовать итальянский «сапог», Францию, Испанию и дойти до
Гибралтара. Островные государства хороши своей изолированностью,
делающие их недоступными для врага. Но я не собирался жить в
изоляции: будущее мира в Европе, а значит необходимо стремиться
сюда. Только прежде следовало оценить климатическую ситуацию в этих
местах и разведать ситуацию с людьми, что населяли эти места.
«Стрела» бросила якорь в пятидесяти метрах от берега: дальше
начиналось мелководье. Матросы сноровисто спустили шлюпку на воду,
и первая партия во главе со мной и Тиландером на веслах отправилась
к берегу. Вода в лагуне кристально чистая, и дно просматривалось в
мельчайших деталях. Обращало внимание огромное количество пестрых
рыб и небольших осьминогов, сновавших по дну. Шлюпка заскребла
днищем по песку, двое матросов выскочили и вытянули ее на берег не
дожидаясь нашей выгрузки.
— Добро пожаловать на Сицилию, будущую родину итальянских
мафиози, — Тиландер смехом встретил мои слова.
Ему, выросшему в Америке тридцатых годов, слова «итальянская
мафия» хорошо знакомы. За широкой полосой песка начинались кусты
растений похожих на пальмы, что обычно растут в кадках. Чуть дальше
уже темнел нормальный кустарник, плавно переходивший в лес. Слева
от нас высились скалы, по одной стекал еле заметный ручеек. На
расстоянии километра лес прерывался, переходя в скальное
нагромождение с редкими кустарниками.
— Останемся ночевать здесь?
— Да, осмотримся поблизости, может, наткнемся на людей. Пусть
все высаживаются на берег и занимаются делом. — Тиландер отдал
команду, и матросы зашевелились. Шесть человек на шлюпке
отправились к шхуне, остальные начали собирать хворост для костра и
устанавливать мою палатку, которую я взял в эту экспедицию.
Здесь прохладнее, чем на Кипре и Родосе, но для апреля погода
довольно теплая. Неделю назад минуло ровно тринадцать лет, как моя
нога ступила на землю, и я начал обживаться. Мне стукнуло сорок
лет, и шел сорок первый. Старшему сыну Михе уже одиннадцать почти,
Мал на год младше. Близняшкам по восемь, а Урру уже идет седьмой
год. Самому младшему Максхепу четыре, на этом процесс деторождения
временно прекратился. Нел и Миа тоже повзрослели, Миа даже слегка
остепенилась. Нел занимается обучением грамоте населения Кипруса,
Зик прекрасно совмещает обязанности мэра и местного лекаря. Еще
несколько человек обученных мною оказанию первой медицинской помощи
расселены по остальным поселениям. Как я ни стараюсь,
цивилизационные процессы идут медленно, дикарям трудно перестроить
свое мышление. Они привыкли жить сегодняшним днем и искренне не
понимают моих мотивов.