— Мальчики, пора. Сейчас зайдут люди,
больше слез не должно быть. Все люди умирают, бессмертных нет,
проводим маму в последний путь достойно! — Мал кивнул совсем
по-взрослому, Урр, размазывая слезы, старался перестать плакать, но
пока не получалось. В конце концов, ему всего шесть лет, ничего
страшного, даже если будет плакать все время.
— Нел, позвал я жену, — могила
готова?
— Да, готова, — отозвалась Нел,
показавшись в дверях. — Урр, иди ко мне, — позвала она сына,
который с плачем кинулся к ней.
— Зови людей, похороним Мию.
Зик, Лайтфут, я и Мал несли Мию к
могиле. Гробов мы не делали, доски все еще оставались дефицитным
товаром, чтобы переводить их на гробы. Могилу я распорядился
выкопать с западной стороны резиденции в десяти метрах от стены в
сторону леса. Чуть дальше росли яблони привезенные с Ондона, потом
сделаю ограду, чтобы в этом месте было наше семейное кладбище. Тело
Мии я принял в яме сам, в последний раз поцеловал жену в лоб и
уложил на правый бок. Мне показалось кощунственным класть ее на
спину без гроба и засыпать землей. Лайтфут подал мне руку и помог
выбраться из могилы.
Желательно бы прочитать молитву, но
ни одной я не знал. Непосредственно около могилы остались только
близкие: Санчо, Бер, Лайтфут, Нел, Сед и дети. Остальной Кипрус,
все до единого человека, толпились в десяти метрах от нас.
Попрощаться с Мией пришли все, ее любили несмотря на крутой нрав.
Бывшие Нига, боевой отряд Мии, в знак скорби вымазали лица кровью и
остригли волосы, являвшимися предметом их гордости.
— Русы, — я повысил голос, — сегодня
мы хороним мою Мию, вождя племени Нига, отличную мать и верную
жену. Миа всегда была воином, не знающим страха, хорошим вождем,
что заботилась о своих людях! — При этих словах амазонки Мии
завыли, царапая себе лица ногтями.
— Но, прежде всего, Миа была женой и
матерью, пусть она умерла, но память о ней останется в моем сердце
навсегда! Прощай, моя любимая! — я бросил горсть земли и махнул
рукой Зику: — Засыпайте.
— Громко взревев как слон, Урр
рванулся вперед и прыгнул в могилу, пытаясь защитить мать от земли.
Зик и Лайтфут остановились, вопросительно глядя на меня. Подойдя к
краю могилы, я присел:
— Урр, дай мне руку.
— Папа, нет, не позволяй им ее
засыпать, она жива, она просто спит, — сквозь плач кричал сын,
накрыв своим телом мать.