- Хорошо..., - вдруг подал голос
Ринат после продолжительно молчания. - Если воинам нужна война,
набеги и добыча, значит, нужно все это дать им.
На нем тут же скрестились удивленные
взгляды. Как же так, недоумевали старейшины и его друзья? Ведь
совсем недавно их имам был категорически против этого.
- Османов или персов будем воевать.
Они чай будут по-богаче русских лапотников. До них тут рукой
подать. Знаете каков жирный османский и персидский гусь?
Надо было видеть ту степень
изумления, которая была нарисована на лицах сидевших. Пожалуй слово
«охренеть» наиболее точно передавало их состояние и, главное,
ощущение в этот самый момент. Ведь он предлагал нападать на осман,
то есть на Османскую империю. Для них это было немыслимо. Османы
далеко, а русские под самым боком. Османы — единоверцы, а русские —
кяфиры. С Персией тоже не все так просто. Как, вообще, можно на
турок или персов войной идти?
- Чего тут сомневаться? Живут они
близко. С гор только нужно спуститься и окажешься у них. У границ
наших земель сразу десяток крупных торговых городов находится.
Добыча просто на земле лежит. Подходи и бери ее, - продолжал
излагать свой план Ринат. - У русских по границе находится одна
голытьба да казаки с ружьями. Зачем в бою с ними гробить наших
сыновей? Кому от этого будет лучше? Хотите добычи, так вот вам
добыча! Спуститесь с гор и берите ее голыми руками!
Ответов ему было молчание. Сложно,
видимо, было старейшинам столь быстро переварить все это. Такие
вопросы требовали неспешного разговора, долгой игры в молчанку.
- Я сам лично поведу первый отряд за
добычей, когда хан Джавад получит по заслугам. Думаю, немало воинов
откликнуться на мой призыв, - в заключении произнес Ринат,
подталкивая старейшин хоть к какой-то реакции. – Но сначала
разберемся с этой собакой.
[1] Штафирка — штатский, невоенный,
человек. Употребляется с презрительным оттенком.
[2] Курджум — мешок средних размеров с
лямкой, применявшийся в ряде азиатских стран для переноски вещей
наподобие современного рюкзака.
Родовой аул имама Шамиля после того,
как он объявил карательный поход против клятвопреступника и убийцы
хана Джавада, напоминал собой разворошенный палкой муравейник. И
без того довольно крупное селение, сейчас выросло еще больше. По
самым скромным подсчетам численность его населения увеличилась в
два, а то и три раза. Внутри крепостной стены и за ее пределами
раскидывались все новые и новые шатры, в которых селились
прибывающие воины. Каждый день селение принимало двадцать —
тридцать мюридов. Иногда прибывали и более крупные отряды,
численностью в сто и более штыков, которых нужно было устроить,
поставить на довольствие и пристроить к делу. Много сотенная орава
здоровых мужиков с оружием и бурящим в крови адреналином не могла
сидеть на одном месте и долго оставаться без дела. Все эти и многие
другие вопросы требовалось решать незамедлительно, иначе
нарастающий хаосу мог всех и вся захлестнуть с головой. Словом,
было отчего болеть голове и у самом имама, и у его ближайших
сподвижников.